«Рассуждении о лирической поэзии» Г. Р. Державин
Автор: Основной язык сайта | В категории: Методические материалы
Гаврила Романович Державин вступил в литературу уже немолодым, много повидавшим и пережившим человеком со стихами, говорившими о бренности жизни, о смерти и бессмертии. И закончил путь монументальным восьмистишием, одой «На тленность». Он написал оду за два дня до кончины и подтвердил этим, что остался поэтом в мире до гробовой доски. Многие современники Державина считали его придворным поэтом. Но он никогда таковым не был, несмотря на попытки склонить его к этому (вспомним безуспешное увещевание поэта А. В. Храбровицким, статс-секретарем Екатерины II). Державин не мог стать ручным стихотворцем, хотя бы из-за своего горячего нрава. «В правде черт», — говорил он сам о себе. Характер заставлял его наперекор вельможам и царям говорить «истину… с улыбкой».
[smszamok]
Ясно, что без простодушной улыбки, себе на уме, царям ничего нс скажешь. А Державин говорил и умел, пусть не всегда, добиваться своего, зная, что правда на его стороне. В сознании своей правоты он обращался в стихах к Богу, к Высшему Судии. Находясь под судом после тамбовского губернаторства, в оде «Величество Божие» он создает гимн во славу Творца, но не может не воскликнуть:
- Но грешных пламя и язык Да истребит десницы строга!
Эта мысль была почерпнута поэтом из одного из псалмов книги Давида. После счастливого оправдания Державин обращается еще к одному псалму «Милость и суд воспою Тебе, Господи», и под гнетом мучающих его размышлений о суде и справедливости поэт вновь и вновь развивает излюбленную тему, используя ту же неисчерпаемую книгу Давида. В переложении очередного псалма «Истинное счастье» он вновь обрушивается на «беззаконников»:
- Они с лица земли стряхнутся,
- Развеются и разнесутся,
- Как ветром возметенный прах.
- Используя псалом в стихотворении «Радость о правосудии», Державин говорит:
- Да правый суд я покажу, Колеблемы столпы земные Законом Божьим утвержу…
- В переложении из псалма «Доказательство творческого бытия» поэт рисует величественную картину мира:
- Небеса вещают Божью славу… Нощи нощь приносит весть…
Охватывая в воображении как бы сразу все мироздание, бездны и выси, поэт словно стремится взлететь туда, где можно дышать полно, не боясь ледяного и разряженного воздуха. Но это удавалось ему далеко не всегда. А если удавалось, то оттого, что ногами он всегда крепко стоял на земле. Его чеканное (через Юнга восходящее еще к библейскому) «я червь — я Бог» было и метафорой, рисующей образ самого поэта. Ведь о том же позднее говорит и Пушкин, являя поэта, погруженного в «заботы суетого света», но с душой, готовой встрепенуться, как «пробудившийся орел».
Державин искренне полагал, что поэт призван изобразить человеческую душу, словно художник-акварелист, не отрывающий от листа бумаги кисти, пока рисунок не закончен. Это удалось ему в оде «Бессмертие души»:
- Как червь, оставя паутину
- И в бабочке взяв новый вид,
- В лазурну воздуха равнину
- На крыльях блещущих летит,
- В прекрасном веселясь убранстве,
- С цветов садится на цветы:
- Так и душа небес в пространстве
- Не будешь ли бессмертна ты?
Определив в «Доказательстве Творческого бытия» гармонию мироздания как главный аргумент Божьего присутствия в мире, Державин живописует его картины с лирическим удивлением перед Творением, перед грозной и прекрасной его тайной, а не просто как созерцатель:
- В тяжелой колеснице грома
- Гроза, на тьме воздушных крыл,
- Как страшная гора несома,
- Жмет воздух под собой, — и пыль
- И поит кипят, летят волнами,
- Древа вверьх вержутся корнями,
- Ревут брега и воет лес…
Позднее в «Памятнике» поэт записывает себе в заслугу умение «в сердечной простоте беседовать о Боге», в полной уверенности, что:
- Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
- Металлов тверже он и выше пирамид;
- Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
- И времени полет его не сокрушит…
- Одой «Бог» он начинает свое собрание сочинений.
Державин всегда отмечал первостепенность для стихотворца религиозной поэзии.
В своем «Рассуждении о лирической поэзии» Г. Р. Державин писал: «В духовной оде удивляется поэт премудрости Создателя, в видимом им в сем великолепном мире чувствами, а в невидимом — духом веры усматриваемой; хвалит провидение, славословит благость и силу Его». У самого Державина Бог — это песнь, и восхищенное любование мирозданием, и определение своего места в нем, это — и удивление перед Создателем и созданием, и своеобразный лирический символ веры. Осмыслив изложенные моменты из творческого поэтического наследия Г. Р.
[/smszamok]
Державина, можно утверждать, что назначение поэта он видел прежде всего в посредничестве его между Создателем и людьми. Державинские представления о поэзии и поэте вобрал в свое творчество великий Пушкин, явление которого само по себе подчеркнуло правоту державинского гения. Державин благословил Пушкина как прекрасное будущее России, которое еще с большей лукавинкой улыбалось царям, отстаивая правду на земле, еще более откровенно говорило с Богом и людьми о смысле бытия.
В завершение хочу вновь вернуться к оде «На тленность», которой Г. Р. Державин закончил свой творческий и жизненный путь. Ее текст на грифельной доске, написанный рукой поэта за два дня до смерти, постепенно тускнел и осыпался, подтверждая свойства «реки времени». Но звуки его лиры еще слышны, вера в слово крепка, и по-прежнему величественно, красноречиво и прекрасно говорит нам о бессмертии души, об истине и Боге «старик Державин».
Сочинение! Обязательно сохрани - » «Рассуждении о лирической поэзии» Г. Р. Державин . Потом не будешь искать!