Упрощенная концепция осуществления перехода

Переходные общества имеют все более возрастающий частный сектор. Они являются открытым регионом для внешней мировой экономики и создают открыты экономические системы. Внешнеэкономические взаимоотношения стран данного региона, а также отношения с внешней мировой экономикой значительно отличаются от отношений, которая их формировал Совет Экономической Взаимопомощи, не говоря об отношениях между республиками бывшего СССР. Внешнеэкономическое отношение, характерные для переходных экономик, имеют ряд отличий, которая дает возможность говорить о регионе переходных экономик как определенную специфическую совокупность, отличную также от развитых рыночных экономик и стран, которые развиваются. Она является предметом изучения тех важных изменений, которые характеризуют и отдельные страны, и весь регион.

Приверженцы радикального, революционного перехода этот процесс рассматривают как своеобразную технологическую процедуру возвращения к органическому состоянию. Она включает осуществление обработанного проекта, который составляется с изменений в трех сферах: стабилизации экономики, либерализации цен и внешней торговли, изменений в сфере собственности с ощутимым ударением на расширении частной собственности. Эти изменения во взаимодействии почти автоматически должны были обеспечить реструктуризацию экономики. Она предусматривает перестройку промышленности и сельского хозяйства, формирование новой сферы услуг, внедрение новых технологий, опираясь на модернизованные области научно-исследовательских и проектно-конструкторских работ. Сюда входит также создание инфраструктуры для рыночной экономики, включая нужны для нее политическую, правовую, нравственно-культурную сферы. Реструктуризация охватывает и перестройку образования, культуры, реконструкцию городов и изменение их роли в обществе, внедрение действующих подходов к региональной и социально-экономической неровности. Перестройка и улучшение окружающей среды тоже есть одним из важнейших задач экономической реструктуризации. Она ведет к закрытию убыточных предприятий, модернизации стариков и возникновение новых предприятий с современным менеджментом. Возникновение новых областей, разбивка монополии и появление многочисленных малых и средних предприятий вместе с формированием современной сферы коммуникации, транспорта, финансовых услуг в совокупности со всем предыдущим должны были обеспечить материально-продуктивные и организационные основы для сбалансированной экономики, способной беспрерывно экономически возрастать и повышать благосостояние.

Технологическая, явным образом упрощенная концепция осуществления перехода 80-х лет имела поддержку МВФ, Мирового банка. Среди ее приверженцев были известные политики и экономисты. Первой страной, где этот проект воплотили у жизнь, была Польша. Здесь он убрал названия: «шоковая терапия», «большое сотрясение», а со временем «контролируемый шок». В разных вариантах под влиянием политических, исторических и социально-культурных ограничений его внедряли, кроме Польши, в Чехии, Болгарии, Румынии, Хорватии, бывший НДР, Эстонии, Латвии, России, Литве, Украине, Албании.

Вопреки ожиданиям на быстрый переход к рыночной экономике и здоровому экономическому росту почти пять лет внедрения упомянутой концепции и программы принесли лишь разочарование. «В Восточной Европе в 90-середине х 20-лет го столетие энтузиазм, который вызвали изменения и возбуждение, которое его принесло грядущее капиталистическое будущее, давно позади. После пяти лет строительства переходной экономики в регионе властвует пасмурность, которая напоминает тяжелый время периода. Среди людей властвует гнев, который вызывают возрастающую безработицу, инфляция, ухудшение жизненного уровня, крах социального обеспечения преступность»,- пишет Э. Емсден (США) в книге рынок находит себе пара». И дальше продолжает: «Шоковая терапия, в частности, была без потребности излишне инфляционная, она привела к спаду производства, и вдобавок углубила целых сегментов восточноевропейской экономики»- Я. Корнаї, знаемый в мире экономист, еще 1992 г. своей книге «Социалистическая система: политическая экономия коммунизма», что «этот исполинский эксперимент потерпел неудачу». 1995 г. не имеет оснований утверждать, что он не поддерживает этого вывода.

В таблице «Реальный ВВП, процентные изменения» на основе доступная статистика раскрыта, что от 1990 г. переходные экономики Центральной Европы, а также государства бывшего СССР испытали значительного спада ВВП — наиболее синтетического показателя экономического развития. И этот вывод не может опровергнуть то, что в 13 с 25 стран, которые рассматриваются, спад ВВП в 1994 г. остановился, а в Польши уже третий год, Албании, Румынии, Словении — второй возрастает ВВП. Роста, что мы имеем, не может компенсировать огромных потерь предыдущих лет. Кроме того, ни одна из названных стран не выработала институтов, которые обеспечили бы эффективное накопление и инвестирования — основу стабильного роста. В таблице «Розничные потребительские цены. Процентные изменения на конец года» показаниный, что этот вид цен — главный показатель инфляции — почти во всех странах не достиг стабильности. На основе данного показателя можно сказать, что на четвертом-пятом году внедрения программы технологического возвращения к рыночной экономике подавляющее большинство стран находится на стадии галопирующей инфляции. Конечно, это не дает оснований твердить о достижении переходными экономиками финансовой стабилизации.

Еще более подробное освещение финансово-монетарного состояния и благосостояния на основе семи важнейших показателей подтверждает наш вывод. Пять лет реформирования за родственной программой не привели к желательным результатам. Есть определенные сдвиги. В некоторых странах вырос частный сектор, гиперинфляция преодолена, достигла определенной благоустроенности система обменных курсов. Но это не тот уровень показателей стабилизации, который был запланированный. Целиком понятно, что вместе с либерализацией и приватизацией такая стабильность не могла привести к ожидаемой реструктуризации экономики.

В ней показано динамику индекса номинального и реального курса, среднюю заработную плату в долларах ежемесячно, а также индексы паритета покупательной силы национальной валюты. Расчеты охватывают Чехию, Венгрию, Польшу, Словакию, Словению, Румынию, Болгарию, Россию и Украину (здесь и дальше в книге она представлена для сравнения) на протяжении 1990- 1994 pp. Из них вытекает, что ни одна из этих стран не достигла стабильного уровня цен. Всюду они беспрерывно возрастали. Нестабильными были и валютные курсы и паритеты покупательной силы валют. Даже в Словении, которая считается наиболее благополучной страной с переходной экономикой, собственно заработная плата в американских долларах не выросшая сравнительно с 1990 г. Наши расчеты показывают, что там, где она выросшая, после уплаты налогов и с учетом роста ІСЦ (индекса потребительских цен) мы будем иметь снижение реальной заработной платы.

Как итог, можно констатировать, что пять лет реформирования на основе программы технологического возвращения к естественной экономике не привели к финансово-монетарному оздоровлению экономик. Итак, невозможная реструктуризация и украинской экономики, которая обеспечила бы экономический рост

За подсчетами экспертов ОЕСР, для достижения ежегодного роста ВВП на 4% в течение 1995-2005 pp. ежегодная норма- их накопления должны составлять 23% от ВВП. Кстати, доля инвестиций во ВВП 1988 г. составляла в Болгарии, Китае, Чехословакии, НДР, Венгрии, Польши, Советском Союзе соответственно 27, 32, 26, 27, 21, 23, 30 %. В таких капиталистических странах, как Бразилия, Франция, ФРГ, Индия, Италия, Нидерланды, Испания, США, она составляла соответственно 22, 21, 20, 21,22 ,22, 24, 17 %.

Как видим, социалистическая система имела мощные возможности мобилизации инвестиционных ресурсов, однако она была неспособная их умно использовать. Неудачное реформирование значительно снизило эту способность. В Украине вследствие неравноправного положения в составе СССР норма накопления была низшей, чем в России и вообще в Советском Союзе. В годы ориентации на автоматический переход к естественной экономике объем инвестирования у нас значительно снизился. Доля инвестиций составляла 19,8% во ВВП в 1989 p., 18,9, 16,8, 21,2, 2,19% соответственно в 1990, 1991, 1992, 1993 pp. Если индекс инвестирования в 1989 г. взять за 100%, то в 1990, 1991, 1992, 1993 pp. он составлял соответственно 101,9%; 94,7; 59,7; 53,6%. И подобные тенденции характерные для всех постсоциалистических стран.

При таких условиях имело подставь говорить о реконструкции экономик этих стран. Еще меньше подставь уверять о возникновении новой несоциалистической рыночной экономики. Можно говорить по крайней мере о возникновении, может и значительных, компонентов новой экономики. В конце 1992 г. количество занятых в частном секторе Польши вместе с теми, что были там заняты к началу реформ, составляла приблизительно 60% от количества занятых. В частному и в государственному секторах уже функционируют предприятия с преимущественно рыночным поведением. Интересно, что в Украине, для которой характерная непоследовательность за эти годы и медленность реформирования, в начале 1994 г. лишь 47,1% предприятий находились в государственной собственности. Однако в целом переходные экономики имеют только некоторые элементы рыночной экономики и є очень сырым и неразвитым подобием современных рыночных систем.