Сочинения, сочинения по русскому языку, сочинения по литературе. бесплатные сочинения, сочинения, школьные сочинения, сочинение на школьную тему.

Но тем не менее многие писатели первой половины XX века смогли увидеть в братоубийственной войне 1918—1922 годов и испытание — испытание на прочность человеческих убеждений, верность жизненным принципам. В огне кровавой бойни проявляются скрытые в обычное время черты человеческой натуры — будь то трусость и предательство или готовность к самопожертвованию. И это не зависит от того, какой позиции придерживается автор — будь он явный сторонник «красных» или стремящийся к объективности повествования наблюдатель.

Но все-таки, как мне показалось, главным чувством, преобладающим в сердцах людей во время войны, является страх, но по-разному переносят его герои: Мечик — герой романа А. Фадеева «Разгром» — готов предать ради спасения своей жизни; для него, представителя интеллигенции, человеческая жизнь и идея, как ни странно, ничего не значат — главным является выживание, пусть даже и за счет других.

Совсем не таков Николай Турбин — побеждая свой страх перед петлюровцами, он готов умереть, спасая тем самым будущих юнкеров и кадетов.  И если у героя Фадеева инстинкт самосохранения

граничит с предательством и подлостью ради спасения самого себя, то булгаковский персонаж заглушает страх чувством долга.

Тем не менее нельзя говорить, что лишь представители интеллигенции поставлены писателями в экстремальные ситуации, — сознательность, решительность и все лучшее, что есть в человеке, проявляется, по мнению Фадеева, именно в представителях пролетариата, — так как не они являются наиболее надежной частью отряда Левинсона!

И в то же время Тальберг («Белая гвардия»), представитель и носитель ценностей высшего офицерства, готов ради собственного спасения оставить в аду петлюровцев свою жену, бросить свою часть и Город, ставший родным.

Почти каждый герой в произведениях этого времени — человек, раздираемый внутренними противоречиями, страдающий от необходимости переступить через себя: или совершить убийство («Доктор Живаго»), или отказаться от защиты своего родного Города («Белая гвардия», полковник Мальцев); это человек с воспаленным сознанием, готовый, пусть из лучших побуждений, убить себе подобного (Палых в романе «Доктор Живаго»), спасая его от возможного страдания. Период Гражданской войны характерен значительным смещением ценностей: человеческая жизнь ничего не стоит, убийство становится обыденностью, страдания — атмосферой жизни.

Но тем не менее в высушенной войной человеческой душе еще остается место прежним идеалам — и монархист Алексей Турбин, и доктор Живаго готовы отстаивать свои убеждения, пытаются добром вылечить страшную язву мясобойни.

Наряду с этими людьми существуют и те, кто способен забыть о своих эмоциях и положиться на правоту других, — ведь ни Левин-сон, ни Най-Турс не сомневаются в полученных приказах, ставя себе целью их выполнение любой ценой (правда, в Най-Турсе побеждает здравый смысл и он отдает приказ об отступлении).

Третий тип людей — те, для кого мясорубка войны превратилась в забаву или ремесло; их смысл жизни —, убийства и уничтожение себе подобных безо всяких целей и рассуждений. Таковы петлюровцы, входящие в Город, убивая случайных прохожих (несчастный еврей на мосту). Именно ненависть таких людей движет всей войной, вопреки всякой логике и вопреки идеям.

Вместе с тем нельзя забывать, что еще существует любовь -чувство, соединяющее разных людей, заставляющее забыть об окружающих жестокостях, обрести настоящий смысл жизни; эта любовь снимает напряженность и ненависть, царящие на каждой странице: любовь Варвары можно назвать эмоциональной отдушиной романа «Разгром». Новое чувство Елены («Белая гвардия») восстанавливает нарушенную отъездом Тальберга гармонию; любовь Юлии Рейс и Елены к Алексею явилась той самой соломинкой, которая помогла старшему Турбину выжить и выздороветь после всего перенесенного.

Все женщины: и Варвара, и сестра Най-Турса, и Елена, — все они способны на глубокое и загадочное чувство, чувство, которое

действительно творит чудеса, — и все это несмотря на окружающие ужасы войны…

Главными для Бабеля, Фадеева, Пастернака, Булгакова являются даже не описываемые события, а то, что в подобной атмосфере герои еще могут носить гордое имя Человека…

Гражданская война 1918—1920 годов — один из самых трагичных периодов в истории России; она унесла жизни миллионов, заставила. столкнуться в жестокой и страшной борьбе народные массы: разных сословий и политических взглядов, но одной веры, одной культуры и истории. Война вообще, а гражданская в частности — действо изначально противоестественное, но ведь у истоков любого события стоит Человек, его воля и желание: еще Л. Н. Толстой утверждал, что объективный результат в истории достигается путем сложения воль отдельных людей в единое целое, в одну результирующую. Человек — крохотная, порой невидимая, но вместе с тем незаменимая деталь в огромном и сложном механизме войны. Отечественные писатели, отразившие в своих произведениях события 1918—1920 годов, создали ряд жизненных, реалистичных и ярких образов, поставив в центр повествования судьбу Человека и показав влияние войны на его жизнь, внутренний мир, шкалу норм и ценностей.

Любая экстремальная ситуация ставит человека в крайне сложные условия и заставляет его проявить самые значительные и глубинные свойства характера; в борьбе доброго и злого начал души побеждает сильнейшее, а совершаемый человеком поступок становится итогом и следствием этой борьбы. И нередко корыстные интересы и страх берут верх над лучшим в человеке; такая ситуация, например, изображена в романе А. Фадеева «Разгром»: Мечик, по своему же легкомыслию и юношеской увлеченности попавший в отряд, оказывается абсолютно неприспособленным к тяжелым условиям войны, ведет себя низко и недостойно. У него нет элементарного чувства долга, он не способен заботиться не только о других (Варе и даже своей лошади), но и о себе; это слабый, малодушный, эгоистичный и потому ненужный на войне человек. Мечик -обуза для отряда; в финале же накопившиеся в его душе страх и трусливая ненависть к войне выплескиваются — Мечик предает отряд, бежит из него. Мотив бегства и предательства звучит и в другом произведении, посвященном теме Гражданской войны, — пьесе М. Булгакова «Дни Турбиных». Здесь гетман и его приближенные

оставляют на произвол судьбы целый город, бегут, спасая лишь свои жизни. Бежит и Тальберг, причем его вина едва ли меньше: этот человек оставляет в опасности жену и ее братьев. Тальберг недостоин сочувствия, а тем более уважения (Елена так и говорит об этом Шервинскому: «Не люблю я его и не уважаю»). Действительно, все то худшее, что может проявиться в человеке в трудное время — трусость, низость, себялюбие, — воплощено в этом явно нелюбимом герое Булгакова. Другой герой, Шервинский, присутствует при бегстве гетмана, никак ему не препятствуя (вероятно, сознавая бесполезность всех попыток), но после бегства сообщает Турбиным об опасности, то есть ведет себя максимально честно и благородно в условиях бесчестной игры гетмана и его команды.

Сложность ситуации заключается, в частности, в том, что нравственный выбор, совершаемый человеком, не всегда может быть однозначен, и благородный человек, приспособившись к внешним условиям, способен принести объективно больше добра окружающим. Если бы не вести от Шервинского, Турбины не успели бы подготовиться к защите, а ни от кого другого эту информацию получить было невозможно. Проблема еще и в том, что порядочному человеку порой приходится перешагивать через свои принципы, — война диктует новые правила и нормы. В рассказе И. Бабеля «Мой первый гусь» герой совершает вынужденное убийство (хотя и гуся), при этом, естественно, нарушает моральные законы; но на войне убийство морально оправданно, смерть — в порядке вещей, особенно если есть реальная необходимость преступить закон «не убий» (в случае с Лютовым — герою просто невозможно было бы жить дальше с казаками). Человеку приходится идти на компромисс с собой, потому что война меняет понятие о нравственности и безнравственности, о допустимом и о недопустимом; кругом смерть, которая уже не воспринимается как нечто особенное. В двух других рассказах Бабеля, «Письмо» и «Берестечко» (оба входят в цикл «Конармия»), автор показывает сознание, искалеченное войной; в первом — солдата Курдюкова, «в самых первых строках» своего письма матери спрашивающего о любимом жеребце Степке, а лишь «во-вторых» извещающего ее о смерти брата и отца. И сама смерть описывается с леденящим душу спокойствием, в подробностях. Сцена убийства старого еврея ужасает обыденностью, в восприятии героя ничего выдающегося в ней нет; видимо, герой видит такое не в первый и не в последний раз, и тем более страшно звучит брошенная убийцей фраза: «Если кто интересуется, <…> нехай приберет. Это свободно…» Сознание человека на войне деформируется, меняется; становятся неясными, расплывчатыми рамки дозволенности.

В теме смерти, пронизывающей практически все произведения о войне, звучит один, на мой взгляд, самый страшный мотив; тот факт, что аналогичные сцены встречаются в трех очень разных работах («Доктор Живаго», «Конармия», «Разгром»), говорит об остроте, актуальности и повсеместности проблемы в период войны. Эта проблема — убийство во спасение, то есть смерть, воспринимаемая в силу различных причин как необходимость, несущая облегчение умирающему. У Бабеля Долгушев сам требует смерти, осознавая, что она неминуема; Фролова («Разгром») убивают, но перед

смертью он понимает, что в пробирке не лекарство, и фактически

соглашается на гибель. Такая ситуация мучительна и для убийц, и для жертвы; не всякий способен отнять жизнь у человека, даже обреченного: Левинсону стоит немалых душевных усилий принять это решение, а герой «Смерти Долгушева» вообще оказывается не в силах выстрелить в уже умирающего. С другой стороны, молчаливое согласие Фролова на смерть — тоже подвиг, который может совершить только очень сильный человек. Особенный случай -убийство Памфилом Палых семьи («Доктор Живаго»): цель та же — предотвратить мучения, но здесь эта идея полностью завладевает героем и практически сводит’его с ума.

В этих условиях крайне тяжело сохранить здравый ум, остаться самим собой, не дать худшему в себе одержать верх над лучшим. И все же такие люди есть; мотив героического поведения человека на войне звучит во многих произведениях, причем героизм проявляется на разных уровнях, как у руководителей, от которых требуется решительность, самообладание и, пожалуй, самое трудное — способность возложить на себя ответственность, так и у подчиненных, достоинства которых составляют храбрость и беззаветная преданность командиру и отряду. Мудрые и расчетливые руководители, Левинсон и Алексей Турбин, стремятся сохранить жизни своим подчиненным, делают для этого все возможное: Турбин приказывает юнкерам: «По домам!», понимая, что это противоречит кодексу чести и достоинства воина, но иначе молодые, неопытные, «зеленые» солдаты погибнут, и погибнут ни за что, ничего не добившись, потому что серьезного сопротивления они все равно оказать не смогут. Должность руководителя стоила Турбину жизни: спасая других, не успел спастись сам. В финале романа «Разгром» Левин-сон не умирает, но предстает перед выжившими постаревшим; внезапно окружающие видят в нем обыкновенного человека со слезящимися глазами, похудевшего и побледневшего. Но последняя фраза романа («…нужно было жить и исполнять свои обязанности») возвращает оптимистичный настрой; слабость Левинсона временна, потому что храбрый человек — это не тот, кто не испытывает страха, ведь инстинкт самосохранения есть у всех; это тот, кто умеет подавить в себе страх, поставить общие интересы, идею выше страха и не дает ему перерасти в трусость.

Не меньше храбрости требуется от подчиненных — Морозки, Николки Турбина. Эти герои двух разных произведений принадлежат различным сословиям, у них совершенно разные судьбы, и, пожалуй, единственное, что их объединяет, — то лучшее, что есть в солдате: смелость, верность, преданность, в известной мере инициатива. И оба автора, Булгаков и Фадеев, явно симпатизируют героям, хотя в силу реалистичности произведений приводят их к трагичному финалу: Морозку — к героической смерти, Николку — к тяжелому ранению.

Особенное место в произведениях о войне занимают образы женщин, казалось бы неуместные в суровых реалиях военного времени. В пьесе «Дни Турбиных» Елена, главная героиня, женщина сильная, незаурядная; она наравне с мужчинами встречает тревожные времена, находит в себе силы после отъезда мужа начать новую жизнь. В романе «Разгром» образ Вари — также один из центральных, но у Фадеева женщина воспринимается скорее не как идеал, объект поклонения (вспомним, что у Булгакова почти все мужчины в пьесе влюблены в Елену), а скорее как друг, верный товарищ и спутник. В то же время показан ее внутренний мир и эволюция: от романтической увлеченности Мечиком к спокойному пониманию истинных ценностей и возвращения к Морозке. Эпизодичен, но очень характерен образ хозяйки из рассказа «Мой первый гусь?, обреченно повторяющей: «Товарищ, я желаю повеситься». Образы молодых женщин, традиционно в литературе обозначающие все хрупкое, нежное, прекрасное, подчеркивают ужасы и жестокости войны по принципу несовместимости и контраста.

«Доктор Живаго», «Конармия», «Разгром», «Дни Турбиных» -произведения, в которых отражены реалии войны с разных сторон, в жизни разных сословий, национальностей, в разных уголках страны, от Украины до Дальнего Востока. И на фоне бесконечных таежных лесов, горящих городов и разоренных деревень возникают образы людей, в судьбах которых авторы порой объединяют типические черты определенного сословия или нации; но общечеловеческие ценности не подвластны ни времени, ни пространству; везде и всегда ценились и будут цениться честность, храбрость и благородство, и то лучшее, что любили в своих героях Бабель, Булгаков, Фадеев, Пастернак, — это вечно, поэтому их произведения любят и будут любить отечественные и зарубежные читатели.