Сочинение по авторским трудам А. Собуля

А. Собуль был автором фундаментальных трудов по истории революции; новаторское усилие было им предпринято с целью исследования движений парижских санкюлотов в период якобинской диктатуры, выяснения их социального состава, противоречивости политических и социальных устремлений, сложности и неоднозначности отношений с якобинской властью. Расходясь во взглядах с А. 3. Манфредом, В. М. Далиным и многими другими советскими специалистами, он считал социальной основой якобинской диктатуры революционную буржуазию. В трудах французского историка обосновывался тезис, согласно которому санкюлоты, т. е. плебс и мелкая буржуазия, их вожди — эберисты и «бешеные», были зародышем революционно-демократической диктатуры, находящейся на более высоком уровне демократизма, чем «чисто буржуазная якобинская диктатура»120.

А. Собуль и другие французские марксистские историки отстаивали классические концепции

[smszamok]

французской революции: тезисы о ее закономерности, историческом значении в качестве рубежа между феодализмом и капитализмом. Особое внимание они обращали на феодальную эксплуатацию французской деревни и защищали положение о незавершенности аграрной революции с точки зрения радикальных, уравнительных требований крестьянства.

Выводы марксистских историков по проблеме соотношения реформаторства просвещенного абсолютизма и теми преобразованиями, которые осуществила революция, «работали» в том же плане.

А. Собуль проводил четкое различие между «республикой народа», «республикой II года…» и «республикой нотаблей, зародившейся в 1795 г., но остававшейся под различными наименованиями формой правления во Франции в течение большей части XIX в,»121, что также вписывалось в классическую концепцию революции.

Концепции А. Собуля повлияли и на российскую историографию Французской революции, что нашло свое отражение в трудах профессора Ленинградского университета В. Г. Ревуненкова. С середины 60-х годов ученый начал пересматривать классическую концепцию якобинской диктатуры. Он считал, что в Конвенте господствовали группировки, отражавшие интересы крупной и средней буржуазии, что деятели якобинизма были выразителями их интересов, а представителями интересов народных низов выступали Парижская коммуна и ее еекции, В. Г. Ревуненков впервые в российской историографии осмыслил «в теоретическом плане» и фактологически проблему якобинского террора, опять-таки использовав проведенный А. Собулем анализ социально-классовой природы санкюлотской, мелкобуржуазной массы. Ученый защищал положение о том, что террор якобинцев «дисциплинировал» и народное движение, его нельзя идеализировать, замалчивая теневые стороны: он был направлен не только против роялистско-жирондистской контрреволюции, но и подавлял выступления радикальных плебейских елементов.

В последнее время появились серьезные исследования М. А. Барга и Е. Б. Черняка о великих социальных революциях XVII — XVIII вв., рассматриваемых в контексте всемирно-исторической эпохи перехода от феодализма к капитализму, а не обособленно, как в предшествующей марксистской историографии’37. Исследователи уточнили и переосмыслили роль и значение Английской и Французской революций, сделав ряд новаторских выводов. В частности, они считают, что страной классического перехода от феодальной формации к капиталистической может быть признана Англия; Франция; на эту роль претендовать не может.

Подвергнув анализу впервые в историографии названную таковой «классическую» Английскую революцию, выявив ее классические и неклассические черты, особенности, последствия, М. А. Барг и Е. Б. Черняк дали характеристику Французской революции в сопоставлении с нею и с другими ранними буржуазными революциями. Эта характеристика учитывает и рг.звивает выводы советской марксистской историографии 20-х годов, впервые обратившей внимание на мануфактурную стадию развития капитализма. Исследователи пришли к следующему выводу: Французская революция является классической революцией мануфактурного периода развития капитализма, как и все ранние буржуазные революци. Во Франции, как и в большинстве европейских стран, мануфактурный капитализм был «лишь капиталистическим укладом в рамках феодального общества», становившегося помехой развертыванию промышленной революции и собственному прогрессу. Поэтому классический путь развития феодализма во Франции не способствовал, а препятствовал «классической» буржуазной революции, которая, в свою очередь, не «обеспечивала» классического пути развития капитализма.

Отметив особенности колониальной системы, системы государственных займов, налоговой и протекционистской системы, внешние условия, характерные признаки складывания рынка после победы Английской революции, отметив предшествующие революции перевороты в торговле, финансах, транспорте, сдвиги в сфере социальной, политической и идеологической, авторы определили этапы развития мануфактуры, отметив, что последний этап приходится на первые две трети XVIII в. Сосуществование феодализма и мануфактурного капитализма обусловило их экономическое соревнование и борьбу двух социальных систем, что находило отлечаток в идеологии Просвещения.

[/smszamok]

М. А. Барг иЕЕ Черняк отметили, что главная особенность экономического развития Европы в XVIII в. состояла в том, что «на континентальном уровне она переживала постреволюционный период, а на региональном и национальном уровнях, в большинстве случаев, еще дореволюционный эгап переходной эпохи». Последнее относилось к Франции, где мануфактура достигла такой степени зрелости, что вступила в конфликт с феодальным строем.