Сатирическая литература 18 века

В политической и литературной борьбе, которую вели революционные демократы 50—60-х годов, ими было выковано разящее оружие — сатира. 50—60-е годы выдвинули Салтыкова-Щедрина, давшего ряд бессмертных сатир в прозе. Те же годы выдвинули большую группу поэтов-сатириков, оружием стиха боровшихся за свержение всех старых порядков. К числу этих поэтов следует отнести в первую очередь Некрасова, в творчестве которого сатира всегда занимала почётное место, Н. А. Добролюбова и В. С. Курочкина. Расцвет сатирической поэзии был вызван стремлением передовой части общества к беспощадному осмеянию тех порядков, которые привели царскую крепостническую Россию к военному разгрому под Севастополем. Не льстивый бард, не громкий лирик, Не оды сладеньких певцов, А вдохновенный злой сатирик — Поток правдивых горьких слов Нужны России…— писал Н. А. Добролюбов.

Несмотря на цензурный «мороз», «Свисток» нападал на всё реакционное, что было в тогдашнем обществе: подвергал осмеянию правительственный произвол, бичевал либералов, обещавших «всё исправить и исцелить… втихомолку и понемножку», издевался над теми дворянскими писателями и поэтами, творчество которых было чуждо к враждебно интересам народа. «Искра» стояла на тех же идейных позициях, что и «Свисток», у них были общие враги и общие друзья и соратники. Добролюбов охотно сотрудничал в «Искре»; в свою очередь Курочкин разделял взгляды Добролюбова, Щедрина и Чернышевского. «Свисток» и «Искра» гозорили горькую и смелую правду о самодержавной России и скоро приобрели необыкновенную популярность. Несмотря на то что «Свисток» выходил всего четыре года (в 1863 г. он был запрещён цензурой), он оставил после себя заметный след в истории русской литературы и явился одним из самых ярких отражений литературной борьбы конца 50-х—начала 60-х годов XIX в.

Все крупные, а иногда и мелкие безобразия тогдашней русской жизни находили в ней немедленный отклик в стихах, фельетонах, пародиях, карикатурах.. По словам современников, «Искра» играла в Петербурге как бы роль «Колокола». То же в своей «Истории русской литературы» говорит об «Искре» Горький: «Роль «Искры» была огромна. «Колокол» Герцена был журналом, пред которым трепетали верхние слои общества столицы, «Искра» распространялась в нижних слоях и по провинции. «Искра» в первом же году издания поняла, что дело не в мелочных обличениях взяточничества и т. д., а в общих условиях социального быта России… её хороший, здоровый демократизм не пропал даром».

Душой «Искры» был Василий Степанович Курочкин (1831 —1875), талантливый поэт, блестящий переводчик, французского поэта Беранже и прекрасный журналист. Сын отпущенного на волю крепостного, он учился в кадетском корпусе, недолгое время был офицером, затем вышел в отставку, мечтая заняться литературой. Первые его литературные опыты успеха не имели, и только переводы из Беранже принесли Курочкину громкую известность. Благодаря ему Беранже, народный поэт Франции, стал одним из любимейших поэтов русских демократических читателей. Но Курочкин не удовлетворялся одной литературной деятельностью, его тянуло к прямому революционному действию, и он стал одним из организаторов и руководителей революционного общества «Земля и воля», боровшегося за интересы ограбленного реформой крестьянства. Хотя правительство не знало о тайной революционной деятельности Курочкина, он всё же считался одним из самых опасных врагов «общества». В 1866 г., после покушения Каракозова на Алерксандра 11, Курочкин был арестован и несколько месяцев просидел в Петропавловской крепости. Выпущенный на волю, он почти до самой смерти оставался под надзором полиции. Умер Курочкин в жестокой нужде, пережив основанный им журнал на два года.

Поэзия Курочкина — поэзия борьбы. Беспощадно осмеивал он титулованных воров, высших чиновников, либералов, литературных мракобесов. О чём бы ни писал Курочкин, он всегда видел основную причину всех общественных бедствий — самодержавие:

Я нашёл, друзья, нашёл, Кто виновник бестолковый Наших бедствий, наших зол. Виноват во всём гербовый, Двуязычный, двуголовый, Всероссийский наш орел. Поэзия Курочкина полна веры в победу над «торжествующим злом», в то, что «в сиянью дня исчезнет мрак».

Поэт понимал, что без революционного насилия невозможна победа над реакцией. Старый мир добровольно не уступит ни малейшей частицы тех богатств, которые им отняты у трудящихся. Нужны усилия страшные вновь. Жертвы, мученья, темницы и кровь, Чтоб хоть крупицы от них уступила Грубая сила, стихийная сила.

Как Чернышевский и Добролюбов, Курочкин был «мужицким демократом», умевшим, несмотря на все препятствия цензуры, проводить в своём творчестве идеи крестьянской революции.