Мировоззрения писателя Жюля Верна

В посмертно изданном философском романе «Потерпевшие крушение на «Джонатане» особенно отчетливо раскрываются все стороны мировоззрения писателя. Здесь повествуется о том, как на одном из островов в Магеллановом проливе некий филантроп и мечтатель Кау-Джер организует колонию из переселенцев, потерпевших в этом месте кораблекрушение. Колония, основанная на свободной, «ничейной» земле, постепенно превращается, помимо воли ее организатора, в карликовое буржуазное государство со всеми институтами насилия. Разочарованный Кау-Джер в конце концов отрекается от своей идеи создать образцовую трудовую общину на основах справедливости и равенства. Удаляясь в добровольное изгнание, он говорит: «Сторонник свободы, я командовал, проповедник равенства, я судил себе подобных, мирный по природе человек, я вынужден был воевать, философ-альтруист, я должен был разгонять толпы, и я, так боявшийся капли крови, вынужден был проливать потоки… каждый мой поступок противоречил моим взглядам…»

И действительно, едва только на этом уединенном острове были открыты золотые россыпи, как началась «золотая лихорадка» со всеми ее плачевными последствиями: пьянством, развратом, спекуляциями, грабежами, убийствами.

«Даже если некоторая часть человечества и способна подняться к высоким идеалам, то пройдет еще много-много лет, пока нравственный прогресс не подчинит себе человеческие натуры», — заявляет Кау-Джер.

Жюль Верн приходит к правильному выводу, что буржуазное государство, каковы бы ни были его правители, обрекает большинство людей на бесправие и неравенство

Общественная справедливость, по его мнению, достижима в далеком будущем, и люди обретут свободу лишь после того, как на Земле восторжествует «нравственный прогресс».

Пересмотрев в поздние годы творчества свое отношение к утопическому социализму, Жюль Верн устами того же Кау-Джера критикует системы всех «социальных реформаторов», признавая их одинаково несбыточными и наивно ставя в один ряд имена Оуэна, Сен-Симона

Классовая борьба пролетариата его пугает. Революционные действия: внушают страх. Розовые мечтания утопистов кажутся иллюзорными. Буржуазная действи-гвльность вызывает отвращение.

Что же тогда остается? Остается немногое: надежда па <нравственный прогресс».

Но каким путем будет достигнут этот нравственный прогресс? Каким образом совершится переход от дурного настоящего к идеальному будущему, к прекрасному Франсевиллю?

Великий фантаст не знал или не желал считаться с тем, что п.-1ук.-| и техника сами по себе не могут вызвать коренных социальны?! преобразований. Жюль Верн поет гимны науке как величайшей и чуть ли не единственной преобразующей силе, верит в ее безграничное могущество, в се благотворное, облагораживающее влияние на человечество. И в то же время писатель остро, даже с некоторым трагизмом, ощущает исконную враждебность Мира капиталистической конкуренции научному и социальному новаторству. Достижения науки и техники обогащают немногих и не служат всеобщему благоденствию.

Герой Жюля Верна — ученый новатор и изобретатель — всегда окружен глухой стеной непонимания и враждебности. Гордый, одинокий отшельник, овеянный романтической тайной, он совершает великое открытие или строит замечательную машину вдали от людей, от общества, с которым находится в вечном разладе.

Капитан Немо, Робур и другие изобретатели держат свои открытия в секрете, используя их как оружие в борьбе с социальной несправедливостью или как средство, позволяющее им противопоставить себя буржуазному государству и бросить вызов дурным законам. Они оправдывают свой индивидуализм и нежелание раскрыть тайну научного открытия или изобретения преждевременностью его появления.

«— Граждане Соединенных Штатов, — заявляет Робур в своей прощальной речи, — мои опыты завершены, но отныне я полагаю, что ничего не следует делать раньше времени. Это относится и к прогрессу: успехи науки не должны обгонять совершенствования нравов. Надо идти путем постепенного развития, а не путем бурных переворотов. Словом, всему — свой срок! Явись я сегодня, я пришел бы слишком рано, и мне не удалось бы примирить противоречивые и своекорыстные интересы людей. Народы еще не созрели для единения.

Поэтому я покидаю вас. Секрет своего изобретения я уношу с собой, но он не погибнет для человечества. Он будет принадлежать ему в тот день, котда люди станут достаточно образованными, чтобы извлечь пользу из моего открытия, и достаточно благоразумными, чтобы никогда не употреблять его во вред».

Мечта Робура о «преобразовании политических нравов дряхлого мира», о создании «воздушной И карий», которую со временем «населят миллионы икарийцев»— людей, не нашедших свободы и счастья на земле, — переносится в неопределенное будущее.

Таковы утопические идеи Жюля Верна, приверженность которым он сохранил до конца жизни, Конфликт между творческой личностью и общественной средой часто получает трагическую развязку: погибает либо герой, либо его изобретение.

Капитан Немо тихо угасает вместе со своим «Наутилусом» на дне океана, запертый в теснине подводного грота («Таинственный остров»). Погибают вместе со своими изобретениями Тома Рок («Флаг родины») и Робур («Властелин мира»), уничтожает свою машину Зефирен Ксирдаль («В погоне за метеором») и т. д.

Б дальнейшем, когда антагонистические противоречия капиталистического общества еще более усилились, утопическая мечта Жюля Верна о счастливом будущем человечества, к которому его должен привести научный И технический прогресс, отодвинулась в еще более неясную, туманную даль, и в творчестве писателя появились новые мотивы.

Жюль Верн думал вместе со своими героями, что наука может и должна служить только прогрессу и справедливости. Он предназначал науку для мирного завоевания земного шара человеком. Но жизнь показала Верну, что есть не одна наука, а «две науки».

Одни считают, что наука имеет своей конечной целью счастье и мирный созидательный труд. Другие видяг в ней средство навязать свою волю и свой жизненный уклад, средство, служащее насилию и разрушению.

Наряду с образом ученого-гуманиста, который, ставит науку на службу мирному творческому труду, в романах Жюля Верна появляется образ ученого-человеконенавистника, отдающего науку на службу войне. Но, как только ученый начинает служить злу, он становится безумцем и погибает от тех страшных сил, которые он сам же привел в действие.

Эта главная тема поздних романов Жюля Верна по-КВ 1ЫВает, что писатель до конца жизни оставался гуманистом и был верен своим демократическим идеям.

В описании механизмов, изобретенных его героями, их теорий и технических проектов, Жюль Верн — певец научных дерзаний, великий мастер реалистической научной фантастики,

В изображении грядущего социального переустройства— он утопист, повторяющий с поправкой на преобразующую силу науки и техники общие положения идеологов французского утопического социализма — Сен-Симона, Фурье, Кабе.

Жюль Верн упоминал Маркса в ряду «социальных реформаторов», но не разобрался в его учении. Незнащи законов исторического развития помешало ему понять, что только коренные общественные преобразования кладут конец антагонистическим классовым противоречиям и обеспечивают подлинный расцвет науки и ее использование на благо всему народу.

Отсюда — очевидный разрыв, диспропорция между научно-технической и общественно-утопической темами в его творчестве. Насколько богата и реалистически конкретна первая тема, настолько же слаба и романтически бесплотна вторая.

Смелое и правдоподобное изображение как научно-технических, так и общественных изменений не только в ближайшем, но и в отдаленном будущем — вот одна из самых увлекательных и непреложных задач, которую призваны решить и решают научные фантасты наших дней, вооруженные марксистско-ленинским мировоззрением!