Крещение Руси X —XII веках

Первенство княжеской власти в X —XII вв. отразилось и в культе святых. Не случайно первыми общерусскими святыми стали князья Борис и Глеб — братья Ярослава Мудрого, погибшие в междоусобной княжеской борьбе и канонизированные в 1072 г. Церковь лишь зафиксировала «нетленность» и «чудодейственность» мощей. Да и рассматривались первые русские святые как «небесные» заступники княжеской власти, а впоследствии и всей Руси, находящейся под властью самодержца.

В период феодальной раздробленности на Руси в каждой из «отчин» формировался особый пантеон. Епископы, находившиеся в прямой зависимости от своих князей, поддерживали их притязания на власть и даже обожествление. Князья самолично определяли «необходимость» канонизации тех или иных деятелей, которые становились

пятыми патронами». Во Владимире канонизируется 1 и ксандр Невский, в Суздале — княгиня Евфросиния, Твери князь Михаил. Эта практика распространяется и пи Чернигов, и Рязань, и Муром, и Ярославль, и Псков, и Новгород… О «подвигах» одного из святых — Михаила Тверского — в многотомной «Истории русской церкви» митрополита Макария читаем: «пожег весь город (речь идет о военном походе на Торжок.— Авт.), и была великая пагуба христианам: одни погорели в своих дворах над (поим имуществом, другие бежали в церковь св. Спаса и там или сгорели, или задохлись от пламени, третьи бежали от огня к реке Тверце и потонули. Добрые жены и девицы, иноки и чернецы, которых тверитяне обдирали до последней наготы,— чего не делают и поганые,— те от срамоты и беды потопились в воде. Бесчисленное множество мужей и жен отведено в плен, св. церкви пожжены, город весь опустел. Трупами людей убитых, огнем сожженных и утопших наполнены пять скудельниц (общая могила.— Авт.)».

В XIII—XIV вв. в связи с возникновением все новых и новых монашеских обителей причисляются к лику святых и представители церкви — основатели наиболее древних и почитаемых монастырей. Каждый монастырь, имея теперь своего «заступника», стремился обзавестись «чудодейственными» мощами или иконой святого, чтобы привлечь как можно большее число паломников.

К XVI в. на Руси насчитывалось уже более 60 местно-чтимых и 5 общечтимых святых. Образование централизованного государства повлекло за собой и централизацию культа святых, возникла традиция общерусской канонизации святых на соборах русской церкви. Систематический характер она приобрела в середине XVI в. и связана с именами Ивана Грозного и митрополита Московского и всея Руси Макария. «Обретено» было 50 новых общерусских святых. При этом в их состав уже не вошли многие мест-ночтимые удельные князья, а приоритет отдавался лицам из монашеской среды. Тем самым культ святых «помогал» централизации политической власти в руках Москвы.

И в последующие века самодержавие использовало канонизацию в политических целях. За первые семнадцать лет XX в. было канонизировано святых больше, чем за два предыдущих столетия. Николай II и его окружение искали опору в культе святых, рассматривая его в качестве испытанного средства для укрепления царской власти и повышения авторитета церкви. Торжества в честь новых святых рассматривались как «предохранительный клапан» в условиях нарастания недовольства народных масс, роста революционного движения, позволяющий переключить внимание, прежде всего крестьянских масс, на духовно-религиозные проблемы, подогреть религиозные чувства. Посмотрим, кто же был причислен к святым:

1903 г.— иеромонах Серафим Саровский 1909 г.— княгиня’Анна Кашинская 1911 г.— епископ Иоасаф Белгородский
г.— патриарх Гермоген
г.— епископ Питирим Тамбовский 1916 г.— митрополит Иоанн Тобольский.

Как видим, за исключением Анны Кашинской, вновь прославленные святые — представители церкви. Все они при жизни проявили себя ревностными защитниками самодержавия, сторонниками «крепкого единения» церкви и государства. Посредством их почитания делалась попытка оживить монархические настроения в народных массах, укрепить иллюзию о «царе-заступнике» народа. Синод, извещая о прославлении Серафима Саровского, надеялся, что верующие «примут сие явление нового заступника и чудотворца яко новое благословление на царствование августейшего монарха». О патриархе Гермогене, объявленном покровителем царского дома, известный монархист И. Восторгов писал: «Он служил царям и верен был им, как власти от бога: не отвращался от них, когда видел их недостатки… Это был монархист не за страх, не за корысть, В за любовь и совесть». Скандально поспешными были торжества в честь епископов Иоасафа Белгородского и Пи-тирима Тамбовского, а митрополит Иоанн Тобольский попал в святцы по протекции известного авантюриста Григория Распутина, пожелавшего видеть среди русских святых своего земляка.

Итак, основная часть русских святых — лица монашеского звания: руководители и основатели монастырей; всякого рода «подвижники», «молчальники», «затворники» и т. п.; представители высшей церковной иерархии. К ним добавляются выходцы из княжеских родов и царских фамилий, то есть в пантеоне святых мы видим представителей того же класса, что правил и на земле. Это свидетельствует о стремлении использовать культ святых в политических целях, в достижении господства церкви в духовной жизни общества. Следовательно, объявление тех или иных лиц святыми имело весьма «земные», а не «сверхъестественные» причины, как об этом любят говорить современные богословы. И еще, вся история формирования культа русских святых не дает оснований говорить об их «народности», все святые заносились в святцы в угоду светским и духовным властям, все они ни в коей мере не представляли народные массы.