Кадетская партия России

Профессиональная интеллигенция сыграла самую важную роль в истории страны. В свою программу кадетская партия включила требования основных гражданских свобод для всего населения России, введения 8-часового рабочего дня, свободы рабочих союзов, собраний и стачек, распределения среди крестьян монастырской и государственной земли, а также за выкуп — части помещичьих земельных владений. Кадеты твердо отстаивали принцип частной собственности, добивались реформы суда и местных органов власти, выступали за созыв Учредительного собрания. В составе кадетского Центрального комитета в 1917 году — пять князей, два барона, графиня, более десяти помещиков, несколько крупных промышленников и банкиров. Многие из этих людей были связаны тесными родственными узами с придворными кругами, членами царского правительства, богатейшими семействами России. В Центральный комитет партии входили также земские деятели, публицисты, примерно треть его составляли профессора и юристы. Это были, так сказать, «сливки» русской интеллигенции, ее элита.

Созданное 2 марта 1917 года Временное правительство являлось по своей политической ориентации кадетским. К этой партии принадлежали четыре министра из десяти (Милюков, Шингарев, Мануйлов, Некрасов) и управляющий делами правительства — уже

[smszamok]

знакомый нам В. Д. Набоков. Из ее представителей было учреждено Юридическое совещание, призванное направлять всю законодательную деятельность правительства.

Софья Владимировна Панина снята в мастерской И. Е. Репина в «Пенатах», когда она позировала художнику. (Фото любезно предоставлено Музеем-усадьбой «Пенаты».) Члены партии «народной свободы» были уверены: именно их программа в конечном счете выражает интересы народа, только она способна вывести Россию на путь прогресса и благоденствия для всего населения страны. Искренней, неподдельной любовью к народу — в своем понимании — определялись поступки таких, например, людей, как Софья Владимировна Панина.

В Русском музее хранится ее портрет кисти Ильи Репина. Славное лицо с неяркими чертами, незаметная прическа, простое платье. С этим скромным обликом никак не вяжется расхожее представление о титуле «графиня». И тем не менее она была потомком знатного, вошедшего в историю рода графов Паниных со стороны отца и семейства миллионеров Мальцевых со стороны матери. Овдовев, мать вторично вышла замуж за И. Н. Петруние-вича, который был в то время одним из лидеров земско-либерального движения. Богатейшая в России невеста, графиня Панина двадцати лет сочеталась браком с блестящим офицером-аристократом А. А. Половцевым, сыном видного царского сановника. Сам Александр III был посаженным отцом на этой великосветской свадьбе. Однако очень скоро последовал развод; Софье Владимировне была оставлена ее девичья фамилия. Молодая женщина посвятила свою жизнь благотворительным делам. На ее средства был выстроен знаменитый Народный дом в Петрограде, где устраивались спектакли и концерты для рабочих. Когда Московский Художественный театр оказался в трудном материальном положении, Софья Владимировна пришла на помощь и стала одним из его пайщиков. На ее крымской даче в Гас-пре гостил после тяжелой болезни Лев Толстой. Во время войны Панина с головой ушла в общественную работу по оказанию помощи семьям фронтовиков. В 1917 году она была избрана членом кадетского ЦК.

Представлялось само собой разумеющимся: кому, как не «профессорской партии», включившей в себя цвет интеллектуальной России, имеющей за плечами опыт двенадцатилетней политической деятельности в Думе, решать проблемы будущего государственного устройства? «Присущие нашей партии качества — ум, знание, умение работать,— провозглашал кадетский официоз— газета «Речь»,— обеспечили нам подобающее положение».

Однако Февраль застал кадетов врасплох. Их программа, предназначенная для конституционно-демократической монархии, оказалась неприемлемой в условиях буржуазно-демократической революции. Это с чувством некоторой растерянности вынуждены были отмечать и сами кадетские деятели.

— Февральская революция,— признавались они,— превратила нас в тактически опоздавшую партию. И правда. Когда в 1905 году на своем учредительном съезде кадеты принимали политическую программу, они видели перед собой желанный образец — английскую конституционную парламентарную монархию. Ориентировались на государственный строй, веками вырабатывавшийся британской аристократией вкупе с финансовыми, промышленными, торговыми магнатами. Ставили перед собой задачу готовить отсталую Россию к восприятию и следованию английскому эталону, просвещать темные, невежественные народные массы, чтобы они могли осознать преимущества западной цивилизации.

Политический идеал — разделить государственную власть «по справедливости» на три части: одна — монарху, друга»—высшим сословиям, третья — народу. Осенью 1915 года, в момент тяжких поражений русских войск на фронтах мировой войны. Немногие месяцы существования Временного правительства,— вспоминала впоследствии А. В. Тыркова,— были для кадетской партии периодом ее наиболее напряженной деятельности, Я не скажу — расцвета. К сожалению, слишком быстро стало выясняться, что кадеты не в силах справиться с выпавшей им исторической ролью. Добросовестные, начитанные, от всего сердца преданные России кадеты, среди которых были люди очень неглупые, не справились со своей новой задачей, не сумели превратиться из оппозиции в правительство. Почему?..

Условия были исключительно неблагоприятны. Война нарушила нормальный ход жизни, подточила народное хозяйство, расшатала нервы… Самодержавие свалилось, оставив после себя пустоту… Заполнить опустошение оказалось не под силу кадетам… Исчезновение Думы увеличило опасную пустоту вокруг новой власти… Совет солдатских и рабочих депутатов очутился в центре внимания всей России…». Советы с поразительной быстротой густой сетью покрыли Россию. Они энергично забирали в свои руки власть на местах, нейтрализуя деятельность создававшихся там (при участии кадетов) общественных комитетов. Тем самым полностью перечеркивались разработанные в кадетской программе проекты реформирования органов местного самоуправления. В условиях пос-лефевральской России, когда вмиг рухнула и со скрипом развалилась царская административно-бюрократическая машина, оказалось, что все эти тщательно сформулированные программные параграфы отброшены жизнью за борт.

Теперь партия «народной свободы» наскоро, без загодя разработанных схем, стремилась утвердить в стране власть Временного правительства. Еще 1 марта кадетский ЦК принял решение о назначении правительственных комиссаров, которые будут контролировать положение в разных районах страны. В большинстве своем на эти посты были назначены члены партии «народной свободы». Однако за плечами комиссаров не было никакой реальной силы— под давлением революционного народа Временное правительство вынуждено было упразднить охранные отделения, корпус жандармов и полицию. Матросы не скрывали своего презрения к нему, не слушались его приказаний и даже отказывались вставать при его появлении». Кадеты пытались укрепить авторитет своей партии с помощью широко организованной пропаганды — брошюр, публичных лекций, выступлений на митингах. В их руках были многочисленные органы прессы, издававшиеся в разных городах страны. Но кадетская пропаганда не имела успеха. Решения острейших социальных проблем, которые предлагала партия «народной свободы», массы встречали в штыки.

Очень непопулярна была политика кадетской партии в рабочем вопросе. Хотя в ее программе значился пункт о введении 8-часового рабочего дня, в условиях войны и разрухи воплощение в жизнь этого требования казалось кадетам несвоевременным. Они категорически возражали против увеличения заработной платы на предприятиях, введения рабочего контроля. Кадетские пропагандисты призывали пролетариат «удовлетвориться обеспечением себе достойного минимума средств существования» и «решительно отказаться от потребления предметов комфорта и роскоши». В голодном и многотрудном 1917 году после трех изнурительных военных лет подобные призывы не могли не вызывать у рабочих раздражения и возмущения.

[/smszamok]

Партия «народной свободы» продолжала настаивать на своей аграрной программе, стремившейся примирить интересы крестьянства и помещиков. Но для послефев-ральской России кадетские аграрные рецепты — помещичья земля за выкуп — безнадежно устарели. Уже в марте крестьяне в разных концах страны начали самовольно захватывать господские земли, поджигать и громить имения.