Сочинения

(Еще не оценили)

Загрузка...

Горький в повести «Лето», явившейся страстной отповедью великого пролетарского писателя на выпады против мужика, разбуженного революцией. Новый психологический тип людей из народной массы революция создавала не только в среде рабочего класса, но и среди тружеников русской деревни. И это очень хорошо подметил Горький в своей повести. Этими новыми, стойкими людьми являются не только профессиональный революционер Николай Смирнов, приехавший в деревню Высокие Гнезда под именем Егора Трофимова, но и сельские революционеры-активисты. Прежде всего — это Егор Досекин, возглавлявший кружок революционной молодежи еще до приезда Трофимова, затем Варя, а также тянущиеся за молодежью представители старшего поколения деревни — Пузин, солдат Гнедой и др. Это их пробудила революция к активной деятельности, которую они продолжают и в годы реакции. В. И. Ленин так характеризовал этих новых людей деревни: «В русской деревне появился новый тип — сознательный молодой крестьянин. Он общался с. «забастовщиками», …он разъяснял деревенским товарищам значение политических требований, он призывал их к борьбе против крупных землевладельцев-дворян, против попов и чиновников».

Горький показывает и реакционные силы деревни, представленные в повести стражником Семеном и особенно кулаками, вроде Астахова, Скорнякова и др., т. е. силы, которые все явственнее становятся опорой царизма. В трудных условиях борьбы в период реакции в деревне появляются и политические ренегаты, вроде батрака Авдея Никитина, который, в надежде жениться на дочери кулака, отходит от кружка революционеров.

Повесть заканчивается арестом Трофимова и Гнедого. Но в деревне остается революционная организация, которая будет продолжать борьбу. Оптимистически звучит заключительная сцена повести. Под конвоем солдат идут арестованные. Солдатам — вчерашним крестьянам нелегко тянуть лямку солдатской службы, получать зуботычины, конвоировать своего же брата. По дороге, слушая разъяснения Трофимова о причинах недовольства народа, о целях революционной борьбы, а также рассказы Гнедого о русско-японской войне, о земле, солдаты все теснее обступают своих подконвойных, как бы сливаясь с ними. Преграды, разделявшие солдат и арестованных, исчезают. «И уже нет,— думает Трофимов,— между нами солдат и арестантов, а просто идут семеро русских людей, … хорошо, светло горит мое сердце, и хочется мне кричать во все стороны сквозь снежную тяжелую муть:

«С праздником, великий русский народ! С воскресением близким, милый!»

Не много в те годы было писателей, которые бы с такой правдивостью и оптимизмом изобразили деревню, разбуженную революцией. И все же голос Горького не был одиноким. В 1907—1908 годах ряд рассказов, посвященных революционному брожению в деревне, пишет А. Серафимович; очень близкой к горьковским произведениям о русской деревне оказалась повесть великого украинского писателя М. Коцюбинского «Рата тогдапа». В ней показано украинское село накануне и в период первой революции, когда классовые противоречия в деревне достигли особенно высокого накала. Это обусловило глубокий драматизм изображенных в повести событий. С большой художественной силой выписаны в произведении Коцюбинского образы социалиста-рабочего Марка Гущи, революционной молодежи деревни (Прокоп, Гафийка и др.). С большой художественной силой украинский писатель раскрыл образы врагов революции, особенно кулачества   (Пидпара), которое стало опорой самодержавия на селе. В обрисовке событий Коцюбинский в ряде сцен поднимается до трагизма, однако повесть остается глубоко оптимистичной.

(Еще не оценили)

Загрузка...

В период 1907—1917 годов Горький также уделял много внимания проблеме интернациональных культурных связей. Особое значение придавал он ознакомлению русских читателей с культурой, искусством и литературой братских народов нашей страны, в том числе украинского. «В России,— говорил он,— есть украинская литература и наука — с каждым годом она цветет и зреет все ярче; зачинается культурное движение в Белоруссии и среди казанских татар; нам слишком мало известна духовная деятельность финнов, мы ничего почти не знаем о том, как живут армяне, грузины, латыши, эсты и литовцы…» ‘ С целью ознакомления русского человека с творчеством народов, «среди которых он живет», Горький намечает издать серию сборников национальных литератур в переводе на русский язык. В 1916— 1917 годах в издательстве «Парус» были выпущены сборники армянской, финской и латышской литератур. Готовился также к изданию «Украинский сборник», однако надвинувшиеся бурные события революции изменили характер деятельности Горького.

Интерес Горького к украинской литературе был глубоким и неизменным. Особенно усилился он в предреволюционные годы, когда писатель активно проповедовал идеи пролетарского интернационализма.

С большой любовью и уважением говорил Горький о Т. Г. Шевченко. В своих лекциях по русской литературе, читанных им на острове Капри, выделяя Шевченко среди классиков отечественной литературы как «первого истинно… народного поэта России», он высказывал сожаление, что у него «мало учились наши поэты, как надо воспринимать и чувствовать народную жизнь, как широко надо брать её». «Между тем,— подчеркивал Горький,— он заслуживает высокой оценки, именно как первый и воистину народный поэт, не искажавший субъективными добавлениями народных дум и чувств» 2.

Тесные узы дружбы связывали Горького с выдающимся украинским писателем М. М. Коцюбинским. Он высоко ценил в Коцюбинском и талант писателя, и общность взглядов последнего с его собственными взглядами на многие вопросы жизни и литературы того времени, видел в нем единомышленника-борца. Поэтому он стремился шире ознакомить русского читателя с произведениями Коцюбинского, способствовал их переводам на русский язык. Горький имел с Коцюбинским несколько личных встреч, вел оживленную переписку, читал его произведения, высылал ему свои. По приглашению Горького Коцюбинский начал печататься в сборниках «Знание». Горький привлек Коцюбинского к участию в журнале «Современник». В письме к своему украинскому другу от 24 сентября 1912 года Горький просит дать для «Современника» «статью на тему «Культурные запросы  Украины».  Затем   был   бы  очень  нужен  очерк по истории украинской литературы… Нет ли у Вас рассказа? Не укажете ли, что бы перевести с украинского?»

Горький живо откликнулся на просьбу галицийской литературной общественности дать произведение в сборник, посвященный 40-летию литературной деятельности И. Франко. Его рассказ «Лука Чекин», печатавшийся впоследствии под заглавием «Кража», был опубликован в этом сборнике (Львов, 1916). По просьбе Коцюбинского и В. Гнатюка Горький связался с Короленко и Буниным, способствовал тому, чтобы они дали свои произведения для сборника.

Переписка М. Горького с В. Гнатюком — украинским литератором, ученым-этнографом и фольклористом — не ограничивалась вопросами, связанными с изданием сборника. Живо интересуясь культурой украинского народа, Горький большие надежды возлагал на работы Гнатюка. Связь установилась через М. Коцюбинского, который писал Гнатюку в июне 1909 года: «М. Горький очень интересуется нашими песнями и сказками. Прошу Вас, вышлите ему… Ваши этнографические издания» ‘. Вскоре последовало письмо Горького к украинскому ученому: «Получил присланные вами сборники,— искренне благодарю вас за любезнрсть вашу…»2 Вместе с этим письмом Горький прислал Гнатюку свою статью «Разрушение личности», в которой он излагает свои взгляды на народное творчество.

Относясь с большой любовью к прогрессивной украинской культуре, Горький в то же время беспощадно осуждал те явления в ней, которые были связаны с проповедью пессимизма, с опошлением жизни, клеветой на революцию и ее героев и т. п.

Об этом, в частности, свидетельствует его резко отрицательный отзыв о романе В. Винниченко «На весах жизни» в письме к В. Миролюбову от 2 сентября  1911  года.

Так великий пролетарский писатель уже в дооктябрьский период входит в историю русской и мировой литературы как великий интернационалист, поборник дружбы народов и их культур, пламенный пропагандист всего лучшего, прогрессивного, что было в национальных литературах.

Огромный интерес представляют художественные произведения Горького, созданные в десятилетие, предшествовавшее победе Великой Октябрьской революции. В них отражена целая полоса в жизни русского народа на переломе двух исторических эпох. Как и в своих статьях и письмах, Горький выступает в художественных произведениях этих лет и страстным обличителем собственнического мира, реакции, мещанско-индивидуа-листической психологии ренегатствующей интеллигенции, загнивающего буржуазного искусства — и, говоря словами Маяковского, «глашатаем грядущих правд», утверждая веру в победу здоровых начал жизни, революционных сил народа.

Эта вера выражена, в частности, в повести «Лето» (1909), посвященной изображению русской деревни, разбуженной революцией 1905 года. Ставшая самостоятельным произведением, повесть «Лето», как и рассказы «Мордовка» и «Романтик», является фрагментом неосуществленного замысла — романа «Сын», который должен был стать продолжением романа «Мать». Одной из важнейших проблем здесь должна была стать проблема союза города и деревни, поставленная и отчасти решенная уже в первом романе. От этого союза во многом зависела судьба революции в России. Это, видимо, понимали и враги революции, которые в период реакции всячески пытались очернить «мужика», показать его пребывающим в непробудной спячке, изобразить рабом собственнических инстинктов и т. д.

О деревне в эти годы писали многие. Даже один из земских деятелей И. Родионов решил «обогатить» литературу повестью «Наше преступление» (1909), в которой, клеветнически изобразив народ, пытался доказать, что революция оказала разлагающее влияние на мужика. Рисуя деревню в самых мрачных красках, он дает искусственное нагромождение ужасов — пьянство, драки, насилия, которыми якобы охвачена послереволюционная деревня. В письме к А. Амфитеатрову от 21 января 1911 года Горький резко осудил эту черносотенную книжонку. Даже писатель-демократ В. Муйжель в годы реакции изображал, по словам Горького, «мужичка черненьким и грязненьким скотом», не заслуживающим «доброго внимания умытой публики». «Мрак и грязь —; и в физической, и в умственной, и в нравственной жизни» ‘ видел в деревне И. Бунин (повесть «Деревня»).

Совершенно по-иному и с иных идейных позиций изобразил деревню того времени

(Еще не оценили)

Загрузка...

Роман Горького называется «Мать», и уже это говорит о том, что Ниловна является, наряду с Павлом, его центральным персонажем. Если «Мать» — это во многом произведение о мучительном процессе изживания в людях рабских чувств покорности и страха, о сложном процессе превращения человека из жертвы в борца, то Ниловна в этом отношении — наиболее яркий и убедительный пример. Путь Ниловны к новому сложен и противоречив. Человеку, тем более женщине, испытывавшей особенно тяжелый гнет, прожившей большую часть жизни в страхе и покорности, не так просто было понять правду новых людей, не так просто было освободиться от старого. В образе Ниловны показано сложное взаимосплетение разноречивых чувств и стремлений. Едва ли не главную роль, особенно в первой части романа, играет преодоление старых представлений — веры в бога, неверия в людей и страха перед ними. Ибо прошлое учило её, что люди ненавидят друг друга, во всяком случае — должны ненавидеть, по законам собственнического мира. Страх перед людьми стал для нее привычным чувством. И только иные люди — не такие, каких знала до сих пор мать,— смогли привить ей иные чувства, иную веру.

Узнав товарищей Павла, Ниловна задумалась над тем, что они говорили, «и привыкла соглашаться с их мыслями». Но это лишь первые шаги по новой, непроторенной дороге. Соглашаясь, она еще «в глубине души не верила, что они могут перестроить жизнь по-новому и что хватит у них силы привлечь на свой огонь рабочий народ». Но вот она увидела, какое беспокойство у властей вызвали листовки, которые распространял Павел и его друзья, и к опасению матери за участь сына прибавилась гордость за него. И это уже не только материнское чувство.

Слушая речь Павла на митинге по поводу «болотной копейки», наблюдая уважительное отношение к нему со стороны рабочих, мать постепенно стала привыкать к мысли, что эти смелые люди сумеют сплотить вокруг себя рабочий народ. И опять же — не простым материнским утешением были слова Ниловны подавленному неудачей Павлу: «Сегодня не поняли — завтра поймут».

После ареста Павла, доставляя на фабрику листовки, Ниловна увидела, с какой жадностью читают рабочие горячее слово правды. Она все чаще слышит от простых людей пугавшие её когда-то слова — «бунт», «социалисты», «политика», и вера её в революционеров окрепла, более того — она слилась с верой в народ. Одновременно, поверив в народ и его руководителей, Ниловна окончательно поверила в возможность победы революции. Это открытие преобразило её.

И вот на первомайской демонстрации она — рядом с сыном. Писатель фиксирует внимание на очень важной зрительной детали: мать неотрывно смотрит? на Павла и знамя над ним, с гордостью говорит: «Который несет знамя — это мой сын!» Кажется, что в этот момент она ничего не видит — только знамя революции и рядом с ним — сына. А после разгона демонстрации Ниловна поднимает обломок древка с лоскутом красного знамени и уносит с поля боя. И люди, «повинуясь неясной силе, тянувшей их за матерью, не торопясь шли за нею». В этой символической сцене, завершающей первую часть романа, мать предстает как соратница революционеров, поднявшая уроненное в бою знамя.

Деление романа на две части во многом связано с духовным ростом Ниловны, и это не противоречит сказанному выше: ведь в образе матери раскрыто обновление всего народа революцией. Если в конце первой части Ниловна еще верит в Христа, то уже в первой главе второй части Горький рассказывает о символическом сне матери, который раскрыл ей глаза на попов и церковь. Поп во сне Ниловны предстал как охранитель старых порядков, она видела его рядом с солдатами, направившими на нее штыки. И, проснувшись, она первый раз в жизни не помолилась. Хорошо передано психологическое состояние женщины, которая освободилась не от простого, а от духовного бремени: «в сердце было пусто». Если б Горький сказал — «легко», это было б фальшью, ибо для Пелагеи Ниловны нелегко расстаться с  религией,   потому  она   и   почувствовала   пустоту.

Как видим, духовный перелом произошел не скоро, процесс преодоления старого был длительным и трудным, но с этого момента Ниловна окончательно связала свою судьбу с соратниками Павла. Она непосредственно включается в революционную борьбу, через нее осуществляется связь с деревней. От той ‘; робкой, запуганной женщины, которая даже ходила боком, какой показана Ниловна в начале романа, не осталось и следа. Апофеозом матери-революционерки явилась её предельно лаконичная, страстная речь на вокзале во время ареста — призыв к народу объединиться для решительной схватки с царизмом.

Образ Ниловны — большая удача Горького. Можно без преувеличения сказать, что вся мировая литература даже попытки не делала показать такой колоссальный духовный рост простой женщины. Лишь после горьковского романа мы увидели подобное у М. Андерсена-Нексе, А. Зегерс, Ж. Амаду и других писателей. Горький увидел такую женщину в гуще народа и раскрыл её характер как символ воскресения народной массы. Не так просто было заметить таких людей среди женщин, тем более не просто было показать Ниловну как типическое явление. Даже критик-большевик В. Боровский подверг сомнению не только революционность Ниловны, но и само существование таких матерей, обнаружив во взгляде на роман Горького понимание типического как массовидного, сформировавшегося. (Заметим, что в статье о Бунине (1911), размышляя о герое «Деревни» Тихоне Красове, Боровский правильно трактовал проблему художественного обобщения). В статье «Максим Горький» (1910) критик писал: «Возрождение Ниловны и вся её деятельность определяется всецело и исключительно любовью к сыну» ‘. На этом основании Боровский отказывается считать Ниловну революционеркой, рассматривая её только как мать, и этим объясняет даже неудачу (!?) романа: «…центр внимания переносится с действительных непосредственных деятелей на деятеля посредственного»

Действительно, Ниловна вступила в борьбу из любви к сыну. Это был первый стимул. Но вскоре самым важным становится для нее дело Павла и его товарищей, дело всего народа. Иногда первым толчком к революционной деятельности Ниловны считают арест сына. Однако мы уже видели, что еще до ареста Павла она становится его помощником, еще до ареста она увидела его правду. Непосредственно к «делу» Ниловна приобщается как боец, заменивший выбывшего из строя, хотя и вступила она на этот путь с естественной для новичка, тем более женщины, робостью и неуверенностью.

Горький в своих произведениях часто прибегает к приему лейтмотивов. В раскрытии духовного мира Ниловны этот прием использован особенно интересно. Обращение писателя к одному и тому же слову, описание одного и того же чувства матери на разных этапах её пути помогает показать внутреннее движение характера, поскольку чувство приобретает новое содержание, слово наполняется новым смыслом.

Одним из лейтмотивов в изображении Ниловны является мотив страха и его преодоления. И вот присмотритесь — что происходит с робкой женщиной по мере приобщения к делу сына. Вначале она всего боялась, «всю жизнь в страхе жила», её привычным состоянием было «тревожное ожидание побоев», поэтому всегда была напряжена, двигалась как-то боком… И вот — первый новый порыв. Мать узнает, что Павел включился в борьбу: «Она выпрямилась, насторожилась, ожидая чего-то важного», и «ей стало страшно — за сына». Но тут же к чувству страха присоединяется чувство гордости. А вскоре новое содержание приобретает и чувство страха — писатель все чаще употребляет слово «тревога».

Итак, страх за сына трансформируется в тревогу за сына, за его товарищей, за общее дело. Страх же перед врагами сменяется чувством презрения к ним. Особенно хорошо чувства матери переданы в сцене суда. В Павле и его соратниках по партии Ниловна увидела подлинную жизнь, духовное здоровье. Те же, кто судил, воспринимаются ею как мертвецы, и она испытывает к ним омерзение. Именно после суда она делает важный  для   себя   итог:   «Теперь  уж — не  страшно…»

(Еще не оценили)

Загрузка...

По-своему сложный путь прошел Михаил Рыбин. Чедовек «с тяжелым убеждением крестьянина», он инстинктивно тянется к Павлу и его товарищам, но крестьянская ограниченность, суеверия, вера в бога заставляют его еще держаться на некотором расстоянии от революционеров. Присматриваясь к ним как друг и доброжелатель, смутно чувствуя, что ему с Павлом осуждена одна дорога, он пытается спасти его от «заблуждения», то подсказывая мысль о «новой вере», о том, что «надо сотворить бога — друга людям», ибо попы «бога подменили», то упрекая Павла в том, что он доверился разуму, а людей, дескать, «разумом не возьмешь», силу сердце дает, а не разум,

Особенно смущает Рыбина то, что среди друзей Павла есть интеллигенты, «господа». Здесь проявилось извечное недоверие крестьянина к барам. Рыбину еще неизвестно, что среди интеллигенции есть люди, преданные народу. Серьезным камнем преткновения для Рыбина являются книги, ибо их «господа составляют». Сама жизнь помогла ему оценить и интеллигентов типа Николая Ивановича, и книги, и силу разума. Вскоре он сам явится к Павлу специально за книгами, подчеркивая, что ему «требуется запрещенная, острая книга».

В этой эволюции Рыбина отражен важнейший, глубинный процесс сближения крестьянства и рабочего класса, стремление лучших представителей деревни к овладению теорией борьбы. Пусть в Рыбине еще остаются черты стихийного бунтаря, склонность к партизанщине, он уже созрел для решительной борьбы с самодержавием. Много Рыбиных, говорил Горький, перевешал Столыпин, позже из них выходили партизаны гражданской войны.

(Еще не оценили)

Загрузка...

Искренние симпатии читателя вызывает Андрей Находка, рабочий-украинец, «хохол из Канева». Глубоко эмоциональная натура, веселый и ласковый, Андрей с первой же встречи вызвал у Ниловны чувство материнской любви. Да и он, выросший без матери, потянулся всей душой к Ниловне, называя её ласковым украинским «ненька». Если в Павле Власове мы видим черты революционера типа Рахметова — ригориста, в какой-то мере аскета, который во имя революционного долга подавляет в себе личное, интимное,— то Андрей Находка — тип революционера-романтика, мечтателя, но столь же преданного делу революции, как и его суровый друг.

Андрей показан революционером с уже сложившимся мировоззрением, с большим опытом революционной борьбы; он, как уже отмечалось в романе, носитель идеи пролетарского интернационализма; Находка беспощаден к врагам, ласков с друзьями, он мечтает о том времени, когда люди станут любоваться друг другом, «когда каждый будет как звезда перед другим».

Среди героев романа есть и такие, на примере которых Горький показал сложность и трудность пути в революцию. Это прежде всего Николай Весовщиков — «сын старого вора Данилы, известный всей слободке нелюдим». На первый взгляд, он действительно кажется угрюмым, озлобленным. Однако люди, хорошо его знающие, говорят иное. «Он добрый, Николай,— замечает Находка,— собак любит, мышей и всякую тварь, а людей — не любит! Вот до чего можно испортить человека!» Считая, что в несправедливом устройстве жизни виноваты отдельные люди, он жаждет немедленной расправы над ними, отсюда его склонность к анархическим действиям. Весовщиков и в кружок пошел, рассчитывая, что деятельность кружка будет заключаться в поисках виновных и в свершении суда над ними. Не сразу он понял смысл деятельности его новых товарищей, но когда понял — изменился, исчезла его угрюмость и озлобленность, он вырос политически. Вернувшись из тюрьмы после второго ареста, он с удовлетворением заявляет: «…теперь у меня голова не такая пустая, как была».

(1голосов, средний: 5,00 out of 5)

Загрузка...

Таким героем является прежде всего Павел Власов, в котором словно воскрешен сказочный образ Данко. Павла тоже охватывает «желание бросить людям свое сердце, зажженное огнем мечты о правде». Романтический ореол, которым овеяны герои романа — Павел, Андрей Находка, Федя Мазин, Егор Иванович,— не лишает образы жизненной достоверности, ибо они показаны в конкретной обстановке, связаны с конкретными делами, обладают зримыми качествами живых людей. С другой стороны, такое изображение революционера естественно для Горького, который теперь. Б образах реальных людей воплотил идею борьбы и подвига, представленную раньше в аллегорических образах Данко, Сокола, Буревестника. Прежняя романтическая мечта воплощена в живом деле, творимом живыми людьми, но дело это по своему величию равно самым прекрасным вымыслам. Вот почему образ Павла вырастал перед Ниловной «до размеров героев сказки, он соединял в себе все честные, смелые слова, которые она слышала, всех людей, которые ей нравились, все героическое и светлое, что она знала».

Однако основной принцип изображения Павла — чисто реалистический. Горький показывает его обыкновенным рабочим парнем, который в силу объективных причин (подъем рабочего движения, знакомство с социал-демократами — «запрещенными людьми») и субъективных (тяжелый жизненный опыт, чувство протеста против грубости и насилия, жажда правды, дремавший в нем талант организатора) стал активным борцом и одним из организаторов борьбы. Эти два момента в нем неразрывно слиты. Горький вносит новое в изображение не только характера борца, но и его судьбы.

«Хочу знать правду» — эти слова Павла — лишь заявка на активное вмешательство в жизнь, начало поисков, и тут герой Горького еще не раскрывается в своем новом облике. Герои классической литературы тоже искали правду. Но вот мы слышим полные отчаяния слова Павла, потерпевшего первое поражение, и воспринимаем их как свидетельство немалого успеха героя — и это не парадокс. «Не пошли за моей правдой… не умел я сказать её!..» Первый этап Павел прошел, узнал правду, понес её людям, и не его вина (во всяком случае, не только его), если не подготовленная еще, не нашедшая правды масса не поняла его. Но затем люди услышали слова Павла, увидели в нем борца за общее дело, и уже на первомайской демонстрации Павел с законной гордостью видит, что они пошли за его правдой, за своей правдой. Хорошо, по-женски просто выразила мысль и чувство народа Ниловна, вышедшая вместе с другими рабочими на первомайскую демонстрацию: «Надо хоть перед смертью рядом с правдой погулять!»

Характер Павла развивается по мере того, как совершенствуются в нем качества партийного организатора и руководителя. Рабочий класс является своеобразным проявителем и катализатором его характера. Ведь этапами развития характера Павла являются этапы развития того дела, которому он служит, следовательно, надо понимать, что и рабочая масса в это время эволюционизирует. Образ героя и коллективный образ народа, показанные во взаимодействиях и взаимовлиянии,—-таково то новое решение проблемы личности и толпы, к которому приходит Горький в своем романе. Вот почему и композиция произведения определяется не только тем, что в нем показан рост сознания рабочих и крестьян, но и тем, что писатель изобразил становление характера революционера (I часть) и его воздействия на массу (II часть).

Павел Власов — центральный герой романа. Вокруг него концентрируется действие, группируются другие персонажи. Образ Павла — важный фактор в развитии сюжета. И тем не менее, как формальное выключение Павла из числа действующих лиц не означает выхода борца из строя («Павла нет, а рука его даже из острога достигает»), так оно не прерывает и развития сюжета. Это еще раз наглядно подтверждает высказанную раньше мысль об общественном деле как основе сюжета.

Для русской литературы XIX в. характерным был тип семейно-бытового  романа,  в  котором  проблемы  нравственности, морали, политики решались на глубокой социальной основе. На первый взгляд кажется, что и горьковский роман написан в тех же традициях. В самом деле, и назван роман по семейному признаку, и основные герои связаны родственными узами. Однако родство Павла и Ниловны приобретает новое качество. Оставаясь родством обыкновенным, в прямом значении этого слова, оно обогащается чувствами, рожденными общностью помыслов и дел. Читатель вполне разделяет волнение Павла, сказавшего: «Когда человек может назвать мать свою и по духу родной — это редкое счастье!»

Непрерывность сюжета романа определяется, таким образом, духовным родством матери и сына. Однако этим не исчерпывается проблема взаимосвязей персонажей произведения. Дело, за которое борются центральные герои,— дело общенародное, и к нему приобщаются все более широкие массы рабочих, крестьян, передовой интеллигенции. В романе показаны соратники Павла, его друзья, учителя. Их объединяет общая борьба, и в этом отношении нет различия между Павлом, Андреем Находкой, Наташей, Егором Ивановичем и т. д. Но каждый из них — яркая индивидуальность, своеобразная натура, особый характер.

(Еще не оценили)

Загрузка...

Тема рабочего класса привлекала внимание многих писателей — как предшественников, так и современников Горького. Произведения о фабричных и заводских рабочих создают определенную атмосферу уже в литературе 60—70-х годов. Среди них следует назвать «Очерки из фабричной жизни» А. Голи-цынского, романы Ф. Решетникова «Глумовы» и «Где лучше?», повести Г. Успенского «Нравы Растеряевой улицы» и «Разоренье». В последующие десятилетия тема рабочего класса прочно входит в творчество Д. Мамина-Сибиряка и А. Серафимовича, ей посвящен ряд произведений А. Чехова, в 1896 году появляется повесть А. Куприна «Молох», а через три года — его же очерки и рассказы о шахтерах Донбасса, печатавшиеся в газете «Киевское слово». Во всех этих произведениях уделялось большое внимание тяжелому экономическому положению рабочих, приводившему к стихийным формам протеста.

Историко-литературные изыскания последних лет открыли ряд забытых или полузабытых произведений начала века, в которых нередко разрабатывались те же проблемы, что и в романе Горького, делалась попытка создать характеры борцов, близкие к героям «Матери» по своему жизненному опыту, практике революционной борьбы и идейным устремлениям. Такова повесть редактора екатеринославской газеты «Южный рабочий» А. Машицкого «В огне», впервые напечатанная в Женеве в 1904 году.

В годы первой революции появляется цикл рассказов А. Серафимовича, произведения Л. Андреева («К, звездам»), Д. Айз-мана («Терновый куст»), повесть А. Кипена «В октябре», посвященная событиям 1905 года в Одессе, произведение Тана (В. Бо-гораза) «Дни свободы». В 1906—1907 годах пролетарский писатель А. Бибик пишет роман «К широкой дороге», опубликованный, однако, значительно позже: в 1912 году — I часть и в 1921 — II часть. Подобно повести Машицкого, роман идейно и сюжетно близок к «Матери». И все же эти произведения не стали значительным явлением литературы, особенно если говорить о художественно незрелой повести Машицкого.

Новаторские черты романа «Мать» не могут быть по-настоящему осмыслены без учета его специфики как произведения реалистической литературы, что роднит его с реалистическими романами и повестями других писателей. Однако несомненно и то, что Горький своим романом внес нечто новое в принцип типизации, разработал новый тип сюжета, по-новому решил проблему личности и массы  и т. д.

Многие писатели сознавали злободневность этих проблем, некоторые делали попытки их идейно-эстетического решения. Наиболее интересным в этом отношении является опыт И. Франко, который еще в начале 80-х годов в повести «Борислав смеется» показал преимущество организованной борьбы рабочего класса. Шовесть была творческим успехом Франко на том этапе его теоретических исканий. В одном из писем Франко по поводу этой повести содержатся ценные суждения о новом принципе отражения действительности: «Это будет роман несколько шире моих прежних повестей и, кроме жизни бориславских рабочих, представит также «новых людей» при деле,— значит, представит не факт, а, так сказать, представит в развитии то, что теперь существует в -зародыше… Главное — представить реально небывалое среда бывалого и в окраске бывалого». Эта формула напоминает горьковский тезис об изображении прошлого и настоящего в свете идеалов будущего. Стремление же показать новых людей при деле — это предвосхищение утвердившегося в творчестве Горького и других мастеров социалистического реализма нового типа романа, в основе сюжета которого лежит общественная деятельность людей, раскрытие личных судеб героев в связи с судьбой «дела».

Нет сомнения, что, говоря о новых людях, Франко имел в виду Бенедьо Синицу, а также в известной мере — Матия, Стас-ру, братьев Басарабов. Важнее, однако, определить, что скрывается под выражением «представить новых людей при деле». Речь идет не просто о деле, работе как профессии. Ведь Франко до этого уже показывал рабочих, занятых обыкновенным трудом. Кроме того, профессия и накладываемый ею отпечаток уже давно и успешно изображались Гоголем, Островским, Некрасовым, Бальзаком, Диккенсом и др. Франко же подразумевает более широкий охват жизни, раскрытие того, что существует в зародыше — новых форм борьбы, новых людей при их революционном деле. «При деле», скажет позже и Ниловна в романе Горького, подразумевая именно революционную борьбу. Примечательно, что Синица мало показан как рабочий, а больше — как революционный работник, организатор, и Павел Власов показан Горьким при революционном деле так, что мы даже не знаем его рабочей специальности. Принадлежность Павла к рабочему классу важна нам, поскольку в этом образе подчеркнута ведущая роль пролетариата в революционном движении. Горький очень мало говорит о жизни Павла до кружка, ибо не в этом проявилась сущность нового героя. Павел стал на путь революционной борьбы, он не представлял собою принципиально нового типа ни в жизни, ни в творчестве Горького. Главная задача романа — показать как рабочий проникается социалистическим идеалом, овладевает им и несет в массы, организуя и сплачивая их вокруг этого идеала.

Уже Франко задумывается над вопросом о формах организованной борьбы. У Бенедьо Синицы возникает мысль о забастовке, он даже смутно ощущает необходимость партии пролетариата: «В его голове промелькнула картина такого побратимства, великого и сильного, которое могло бы собрать воедино разрозненные силы рабочих» К

Однако геррй Франко еще не подготовлен к тому, чтоб ясно представить себе партию, её организационные и политические основы, её живое лицо. Иначе и быть не могло: Франко показывал только начальный этап рабочего движения. Его рабочий еще не проникся социалистическим идеалом так, как Павел Власов.

Мастера русской реалистической литературы отличались интересом к новым явлениям жизни, пристальным вниманием к человеческим характерам, раскрывающимся в борьбе с реакцией, косностью, отмирающими традициями. Такой конфликт составил основу произведений литературы XIX в. Он раскрывался или в «чистом виде», когда перед читателем в одинаковой мере представали обе враждующие стороны («Горе от ума», «Отцы и дети»), или путем выдвижения на первый план сил нового, причем конфликт раскрывался не столько в прямых столкновениях, сколько во взглядах или практической деятельности новых людей («Накануне», «Что делать?»). Второй принцип отражения жизненных противоречу»; характерен для произведений, появляющихся в переломные периоды жизни общества, когда писатели основной задачей ставят постижение нового характера. Таким явлением оказался и роман «Мать». Новым здесь было то, что Горький настойчиво и уверенно поставил на первый план не только отдельных героев, но и массу, выдвинувшую их, прослеживал основные этапы и особенности взаимоотношений между ними.

Если в прежних произведениях, включая и пьесу «Враги», Горький большое внимание уделял изображению эксплуататорских классов, то в центре романа «Мать» — эволюция социального и психологического облика рабочего класса. Этому подчинена и композиция произведения. Писатель выделяет несколько массовых сцен, показывая в них идейную эволюцию массы, которая- в начале романа предстает темной, разобщенной, обезличениой. Во второй картине (эпизод с «болотной копейкой») проявляется — правда, еще робкий — протест. Третья массовая сцена, одна из наиболее сильных,— первомайская демонстрация, на которой рабочие открыто предъявляют политические требования. В четвертой сцене (арест Рыбина) показана деревенская масса» в которой тоже начинают проступать ростки революционного сознания, сближающие крестьян с рабочим классом. Кульминационным моментом в композиции романа, в развитии образа народа и образа главного героя явилась сцена суда над Павлом Власовым и его товарищами. В речи Павла на суде Горький раскрыл революционную программу большевиков. Герой романа выступает от имени революционного рабочего класса и его партии, и потому эта сцена воспринимается тоже как массовая, хотя в её центре — отдельный человек. И, наконец, в шестой, финальной сцене романа пестрая толпа простых людей, находившихся на вокзале в момент ареста Ниловны, воплощает собою весь народ, в сердце которого глубоко западает семя большевистской правды. Эта сцена   приобретает символическое значение.

Так на фактах реальной жизни Горький раскрывает идею народа как решающей силы истории. Возглавляемый рабочим классом и его партией народ может осуществить и осуществит победу социалистической революции в России, которая явится путеводной звездой для трудящихся всего мира. «Россия будет самой яркой демократией земли!» — вдохновенно предсказывает Николай Иванович, один из руководителей революционного кружка. Во имя этой, будущей, России борются герои романа «Мать».

(Еще не оценили)

Загрузка...

Одновременно с работой над пьесой «Враги» Горький пишет крупное эпическое произведение — роман «Мать», замысел которого созрел у писателя еще в начале 900-х годов. Начав роман в Америке, Горький завершил его осенью 1906 года в Италии, на острове Капри. Сюжетной основой для романа послужила революционная борьба рабочих Сормова, пригорода Нижнего Новгорода, первомайская демонстрация 1902 года и последовавшие за ней аресты, суд и ссылка её организаторов в Сибирь. С этими событиями, а также с некоторыми их участниками (И. П. Ладыжниковым, А. И. Пискуновым и др. марксистами) Горький был хорошо знаком. Знал он и рабочего-революционера, одного из руководителей сормовского пролетариата П. А. Заломова и его мать А. К. Заломову, ставших прототипами главных героев романа. Выступление Заломова на суде,, опубликованное в газете «Искра», и предпосланную ему статью В. И. Ленина «Новые события и старые вопросы» Горький также знал и затем использовал в романе, когда писал речь Павла на суде.

В процессе работы горьковский замысел обрастал и другими событиями и фактами революционной борьбы русского пролетариата. Создавая роман, Горький учел также уроки первой революции, которая, несмотря на поражение, явилась предвестницей победы революционного пролетариата. В конкретных художественных образах, в живых человеческих характерах Горький изобразил процесс духовного прозрения рабочего класса, рост его идейно-политического сознания, веры в победу над старым, эксплуататорским миром.

Роман «Мать» сыграл выдающуюся роль в формировании революционного сознания пролетариата. Именно на это обратил внимание В. И. Ленин при встрече с писателем на V съезде РСДРП в 1907 году, назвав роман «очень своевременной книгой».

В романе «Мать» Горький решал многие проблемы, поставленные самим ходом жизни, развитием освободительной борьбы в России накануне и в годы первой революции. Вопреки взглядам экономистов и их преемников в рабочем движении, Горький, рисуя образы Николая Ивановича, Егора Ивановича, Саши, Софьи, Наташи, художественными средствами раскрыл ту объективную истину, что социалистическое сознание и революционная теория борьбы не стихийно возникают в рабочем классе, а вносятся в пролетарское движение революционной интеллигенцией.

Изображая Рыбина и других представителей деревни, писатель касался такой важной проблемы, как союз рабочего класса и крестьянства, от которого в конечном счете, как это показали уже события 1905 года, зависела судьба пролетарской революции.

Большое внимание в романе уделено идее дружбы и братского союза трудящихся разных национальностей нашей страны и всего мира. Олицетворяет эту идею в романе украинец Андрей Находка. Но главной проблемой, определяющей идейное содержание романа, является проблема рабочего класса и партии, их роли в идейно-политическом воспитании, в организации масс на борьбу с самодержавием, на уничтожение всего эксплуататорского строя, на победу пролетарской революции в России.

(Еще не оценили)

Загрузка...

Пьеса «Враги», напечатанная в XIV сборнике товарищества «Знание», была запрещена цензурой к постановке на сцене. Вот что писал цензор: «В этих сценах ярко представляется непримиримая вражда между рабочими и работодателями, причем первые изображены стойкими борцами, сознательно идущими к намеченной цели — уничтожению капитала, последние же изображены узкими эгоистами… Автор, устами жены брата директора фабрики Татьяны, предсказывает победу рабочих. Сцены эти являются сплошной проповедью против имущих классов, вследствие  чего  не  могут  быть  дозволены  к  представлению».

Горький стремился проникнуть в психологию борьбы рабочего класса, осмыслить то [rkey]главное, что лежало в основе конфликта. На первый взгляд, во «Врагах» основным является конфликт, возникший из-за мастера Дичкова, которого рабочие потребовали уволить за грубость. Но и сами хозяева понимают, что дело не в Дичкове, и не из-за него они упорствуют. «Сегодня они требуют — прогнать мастера,— злобно говорит Михаил Скроботов,— завтра они захотят, чтобы я повесился для их удовольствия…»

В пьесе повторяется вопрос, проходящий через многие произведения Горького,— «Кто хозяин?» Эта проблема, как мы видели, занимала ведущее место в «Мещанах», по-особому решается она во «Врагах», где не только заявлено о праве тружеников на роль хозяев страны. Здесь, во-первых, значительно глубже, чем в прежних произведениях, раскрыта психология нового, пусть еще лишь потенциального хозяина, во-вторых, писатель делает акцепт на том главном, что обеспечит победу рабочих: на их сплоченности в борьбе.

Сила пролетариата осмыслена представителями различных слоев именно как сила организованности. Об этом говорят и такие откровенные враги рабочих, как Скроботовы (Михаил, Николай, Клеопатра) и либерал Захар Бардин, и выламывающиеся из своего класса Яков Бардин, Татьяна, Надя. Николай Скроботов вынужден признать, что рабочие «верят только тем, которые обращаются к ним с речами на тему «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»…».

И тем сильнее злоба скроботовых, чем больше они убеждаются, что этот призыв уже во многом обратился в факт жизни. Более того, Клеопатра— жена убитого рабочими Михаила Скроботова — признает, что сами они — капиталисты — бессильны перед пролетариатом из-за своей разобщенности. Рабочие, заявляет она, «знают, чего хотят… И они живут дружно, они верят друг другу… Я их ненавижу! Я их боюсь! А мы живем все враждуя, ничему не веря, ничем не связанные, каждый сам по себе… Мы вот на жандармов опираемся, на солдат, а они — на себя… и они сильнее нас!». Вот почему читателя и зрителя убеждают слова Татьяны, сказанные об арестованных рабочих: «Эти люди победят!»

Конечно, и сами рабочие осознают свою силу, оттого-то они так спокойно и уверенно делают свое дело. Мысль о силе рабочего класса, о неизбежной победе пролетариата хорошо выражена в завершающих пьесу словах Левшина: «Нас —не вышвырнешь, нет! Будет, швыряли! Пожили мы в темноте беззакония, довольно! Теперь сами загорелись — не погасишь! Не погасите нас никаким страхом, не погасите».

Особенностью пьесы является то, что о силе рабочего класса больше говорят представители противоположного лагеря: одни со злобой, и страхом, другие с удивлением и даже с восхищением. И драматург убеждает нас, что это естественно. Не оглупляя представителей капиталистического мира, раскрывая их психологию в соответствии с исторической правдой, Горький показывает, что они понимают, насколько опасны для них рабочие с их убежденностью в своем праве на иную жизнь. Даже в злобе своей капиталисты не могут не признать, что нынешние рабочие знают себе цену — просто как люди умные, честные, порядочные.

Более того, Клеопатра замечает и иное, особенно страшное для нее: «Все порядочные рабочие — социалисты». Не может скрыть своего уважения к Синцову Захар Бардин, тоже связывая ум этого человека с его принадлежностью к социалистам: «Синцов — он удивил меня, расположил меня к себе … такая простота, такая ясная логика!.. Оказывается, он социалист, вот откуда простота и логика!..»

Показывая такое пристальное внимание капиталистов к уму и чувствам их классовых врагов, Горький сумел представить конфликт пьесы как глубокую закономерность эпохи, как поединок двух идеологий, исход которого серьезно беспокоит скроботовых и бардиных.

В пьесе наблюдается даже такое удивительное явление: капиталисты говорят о рабочих «лучше», чем они сами о себе. Но опять же — это вполне естественно: свой героизм, даже самопожертвование (согласие молодого рабочего Рябцова взять на себя вину Акимова) рабочие понимают как дело простое, обычное. Еще Нил в «Мещанах» говорил, что он не богатырь, а просто здоровый человек, жаждущий перестроить мир во имя счастья людей труда. Таковы рабочие и во «Врагах». Синцов, Греков, Рябцов, Ягодин, Левшин — не богатыри, обыкновенные борцы. Эта обыкновенность даже несколько коробит искренне симпатизирующую им Татьяну Луговую, привыкшую к театральным эффектам: «Почему они так просты?., так просто говорят, просто смотрят… и страдают?.. В них нет страсти. Нет героизма». «Герои, которых умеет понимать Татьяна Луговая,— язвительно, но справедливо заметил Плеханов,— очень любят комплименты».

Правда, такими героями Плеханов считал и большевиков, ибо, проводя тактику решительной борьбы, они не устраивали его — сторонника медлительности, неторопливости в борьбе. Именно потому он прошел мимо Синцова и Грекова, как наиболее решительных революционеров, и выдвинул на первый план Левшина и Рябцова, причем поступок последнего, принявшего на себя вину Акимова, воспринимается Плехановым не столько как подтверждение идеи пролетарской солидарности, сколько как проявление всеобщей идеи самопожертвования. Спокойные, неторопливые рассуждения Левшина, основанные только на экономическом моменте (уничтожение «копейки»), Плеханов неправомерно использует для противопоставления «разумной медлительности» массы и «торопливости» революционной, большевистской интеллигенции, представленной в пьесе в образе Синцова.

Тем не менее, статья Плеханова «К психологии рабочего движения», посвященная пьесе «Враги», при всех её серьезных ошибках, является, как справедливо заметил Б. Бурсов в предисловии к книге Плеханова «Литература и эстетика», «одной из самых замечательных работ в литературе о Горьком». Она помогает, пусть иногда и заставляя вступать в спор с автором статьи, разобраться в одной из магистральных проблем горь-ковского творчества — в проблеме классовой борьбы, в проблеме рабочего движения.

Ряд своих пьес Горький скромно называл «сценами». Есть такой подзаголовок и в пьесе «Враги». Такой «жанровый паспорт» произведения может вызвать мысль о фрагментарности пьесы. Однако при её чтении убеждаешься в том, что все сцены связаны единством сюжета. И тем прочнее эта связь, чем острее конфликт.

Убийство Михаила Скроботова — это лишь одно из крайних выражений конфликта, не раскрывающее, однако, его главной сущности, ибо поступок Акимова противоречит революционной тактике большевиков, звавших не к индивидуальному террору, против отдельных представителей эксплуататорского общества, а к организационной борьбе против политических и экономических основ этого общества.
[/rkey]
Социально-психологический конфликт, острота которого определена уже в заглавии пьесы, характеризуется не столько-взрывом ненависти, приведшим к выстрелу Акимова, сколько в глубоко различном отношении к жизни, к морали, психологии со стороны двух противоборствующих лагерей.

(Еще не оценили)

Загрузка...

С середины 50-х годов, после периода «мрачного семилетия» начинается оживление общественной жизни. Резкое углубление социальных противоречий, рост крестьянских восстаний привели к образованию в России первой революционной ситуации (1859— 1861). На новом этапе освободительного движения в качестве главной силы выступили революционные демократы, прямо отражавшие интересы крестьянства в борьбе против крепостничества и самодержавного гнета. Считая народ творцом истории, революционеры-демократы всеми силами стремились пробудить его к активной, революционной борьбе за свое освобождение. Вскоре после отмены крепостного права (1861) реакция перешла в наступление. Были арестованы видные деятели второго этапа освободительного движения (Михайлов, Чернышевский, Писарев), приостановлено издание наиболее прогрессивных журналов — «Современника» и «Русского слова» (в 1866г. они вообще были запрещены), усилилось гонение на передовую молодежь и т. д. И все же даже в самых тяжелых условиях революционеры-разночинцы играли ведущую роль в идейной борьбе эпохи.

Рост освободительного движения закономерно привел к окон-чальному разрыву между демократами и либералами. Особенно отчетливо и наглядно это проявилось в том расколе, который произошел к концу 50-х годов в журнале «Современник». В условиях нового общественного подъема эт®т журнал стал боевым органом революционной демократии. Это привело к уходу из « Современника» ряда писателей и критиков, которые не были согласны с тем, что ведущее положение в журнале (при поддержке его редактора Некрасова) заняли Чернышевский и Добролюбов. Но даже потеряв Тургенева, Л. Толстого, Боткина, Дружинина, «Современник» по-прежнему оставался наиболее авторитетным и влиятельным литературно-художественным и общественно-политическим органом печати. В начале 60-х годов вокруг него собираются новые силы молодой демократической литературы.