Александр Сергеевич Скобелев

Одним из зачинателей с литературы, и в частности литературы детской, был А. Неверов (псевдоним Александра Сергеевича Скобелева, 1886—1923). В голодные 1921—1922 годы писатель совершил двухмесячную поездку в Ташкент за хлебом, чтобы помочь семье. Во время этой долгой поездки А. Неверову пришлось наблюдать тяжелые картины в жизни страны, многое пережить самому. Результатом явились произведения так называемого «голодного цикла», и среди них повесть «Ташкент — город хлебный» (1923). Начинается повесть сразу эпической, сказовой интонацией: «Дед умер, бабка умерла, потом отец. Остался только Мишка с матерью да с двоими братиками.

Младшему — четыре года, среднему — восемь, самому Мишке —двенадцать». В центре повествования — двенадцатилетний подросток Мишка Додонов. Внутренний монолог героя позволяет читателю узнать, что его братишки — «маленький народ, никудышный»: один просит есть, другой вырезает ножом мельницу-ветрянку. Мать же не может справиться с хозяйством одна — прихварывает. Так и получилось, что [rkey]«самым надежным» человеком в семье оказался Мишка, и ему пришлось отправляться за хлебом в далекие, богатые, по слухам, места. Уговорил он ехать и своего товарища, Сережку Карпухина, который был годом моложе.

А. Неверов показывает трудности, с которыми встречается Мишка в долгих поисках хлебных мест: Сережка заболел тифом и умер в больнице; Мишка остался совсем один среди незнакомых людей, у него украли мешок, отстал он от поезда. Но изображение трудностей не подавляет основного настроя этой удивительной, «солнечной», по замыслу автора, книги. Озаренный мечтой утвердить несгибаемость человеческого стремления к счастью, к жизни, человеческого оптимизма, А. Неверов последовательно, жизненно выверенными эпизодами показывает, как постепенно отогревается сердцем Мишка Додонов, рано испытавший много недетского горя. Особой любовью читателей пользовались его рассказ «Красный бакен» и повести «С мешком за смертью» и «Тайна Ани Гай». В рассказе «Красный бакен» (1923) Григорьев говорит о нелегкой жизни подростка. Родители его ушли с обжитых земель за Волгу, мечтая добраться до «вольных мест», где нет войны. Не удалось уйти. Отец и мать заболели, их увезли, и остался Максим один, не зная, куда идти, чувствуя сердцем, что и там, куда тянулись родители, идет война. Мальчик чуток, привязчив, добр сердцем. Как с детством, прощается он с волами, единственным, что осталось от родного дома, и чувствует себя совсем одиноким, уходя в неведомое, во взрослую жизнь.

Сдержанно рассказывает писатель, как постепенно привыкает Максим к людям на пароходе «Ермак» и к делу, которое поручили ему. Когда впервые услышал мальчик, что его назвали товарищем, это показалось ему насмешкой, но позже Максим понимает, что его работа необходима, что «от его исправности и согласия с другими в работе зависит жизнь «Ермака». Тогда Максим поверил, что становится своим, что товарищем его называют всерьез. И в труднейшую минуту, когда дезертировал Алексей и спустил воду из котлов, убегая с парохода, мальчик предотвратил взрыв, погасив форсунки. В повести «С мешком за смертью» (1924) С. Григорьев, как и А. Неверов, разрабатывает тему борьбы за хлеб, борьбы, в процессе которой формируется характер человека.

Особо следует сказать о развитии жанра исторического повествования для детей и юношества. Углубленно работая над историческими документами, используя воспоминания современников, писатели уже в середине 20-х годов создают ряд значительных по содержанию и художественным достоинствам повестей. К их числу относятся повести С. Григорьева: «Мальчий бунт» (1925)—повесть о знаменитой Морозовской стачке 1895 года — и «Берко-кантонист» (1927), где изображена солдатская муштра в аракчеевских военных поселениях в эпоху Николая I.

Большую познавательную и воспитательную ценность имеют повести, раскрывающие освободительную борьбу народов царской России. Повесть А. Слонимского «Черниговцы» (1928) воспроизводит наиболее драматический эпизод декабристской эпопеи— восстание Черниговского пехотного полка. Борьбу башкирского народа за свое освобождение, возглавленную талантливым сподвижником Пугачева Салаватом Юлаевым, воссоздает С. Злобин в повести «Салават Юлаев» (1929).

В 20-е годы закладывался фундамент новой детской литературы, и это сознавали многие поэты, видя свой гражданский и художественный долг в том, чтобы выработать принципы, на которых могла бы развиваться советская детская поэзия.

В детскую поэзию ворвалась сама жизнь, действительность 20-х годов с ее неустроенным бытом, со стихийными приливами и отливами беспризорничества, с первыми красногалстучными отрядами пионеров. Все шире входят в поэзию агитационные мотивы. Уже в начале десятилетия к детям обратились В. Маяковский, Д. Бедный, Н. Тихонов, Н. Асеев, стихи которых стали путеводным компасом в период классовых боев и революционных потрясений. Это было плодотворное начало в зарождающейся поэзии для детей, которое до сих пор питает своей гражданской и публицистической настроенностью нашу литературу.

В 1919 году вышла книга стихов для детей Демьяна Бедного «Читай, Фома, набирайся ума» — о детстве до революции и о богатых возможностях детства при социализме. В стихотворении «У господ на елке» кухаркиному сыну «повезло» — он впервые в жизни попал на детский праздник, своими глазами увидел недоступное ему золотое детство власть имущих. Тему интернационального братства глубоко раскрыл Н. Тихонов в своей поэме «Сами» (1924). С первых строчек она захватила читателя своей страстной интонацией, своей беспощадной достоверностью, чеканностью стиха:

— Тот далекий живет за снегами, Что к небу ведут, как ступени, В городе с большими домами, И зовут его люди — Ленни.
[/rkey]
Николай Асеев был одним из первых, кто стал писать о детях для детей, о радостном и трагическом в их судьбе. Его стихи и маленькие поэмы: «Красношейка», «Беспризорный», «Гимн ремесел», «Цирк», «Топ-топ-топ», «Тешка», «Ночные стражи», «Конная Буденного», «Кутерьма», «Первомайские сигналы», передают учащенный пульс своего времени, злободневны. Гражданская обеспокоенность за детство слышна в его «Беспризорном». Ученик В. Маяковского, написавший с ним вместе даже одно стихотворение для детей, Асеев выработал свой стиль.